возмутился:
– Ты чего? Настроение плохое?
– Плохое. Ладно, извини. Извини, вышел из себя. Всё нервы. Вот деревья никогда не выходят из себя, им не надо нервничать. И говорить не надо. У них даже рта нет. Он им не нужен. Они настолько умные, что им даже думать не нужно. Эх, как я им завидую. Стоишь себе, ничего тебе делать не нужно – ни еду искать, ни потомство растить, ни от уродов всяких убегать. Стоишь себе, всё знаешь. Имеешь все ответы на все вопросы. И всё – вершина совершенства. Как-то эволюция пошла от сложного к простому. Вот вы сейчас в самом низу.
– Слушай, животное, спасибо, что родник показала, но мне идти нужно.
– Далеко? – Белке явно было скучно, и она искала собеседника.
– Друга искать. А скажи, его похитили девчонки какие-то. Полуголые, все зелёным вымазаны. С луками. Красивые такие…
– Амазонки. У них сегодня течка начинается.
– Что начинается?
– Не важно, но тебе туда не нужно. Ты же мужчина?
– А что, не видно?
– Ты шутишь? Ты можешь у белок сходу определить – мужчина или женщина? Или ты думаешь, что вы, люди, такие особенные, что стоит только вас увидеть, как сразу всё становится ясно? Ты самец?
– Самец, самец…
– Тогда нельзя. Там одичавшие феминистки и суфражистки питаются гуляшом из мужчин. Это страшно. Тебя сразу кастрируют и отправят в лагеря. Это хуже самого махрового патриархата. Мужчины, даже если они самодуры и тираны, то они мыслят-то мозгами. А тираны, мыслящие сиськами – это ужас. Представь себе толпу неудовлетворённых, одиноких, несчастных женщин, вечных дев. Они выбрали для себя такую жизнь, но винят-то мужиков. И мстят им…. Нет, скажи другу прощай. Не нужно туда идти…
– Слушай, белка, ты мне надоела. – Борис осмотрелся. От родника вело несколько троп. Куда идти, он понятия не имел. – Где эти амазонки? Я пойду.
– Тебе туда, – указала белка, – давай, иди. Прощай, товарищ, я буду скорбеть … Ты бы оружие взял хоть.
– Оружие?
– Там, на тракте, я видела несколько человек с автоматами. Они или умерли, или уснули. Можно поживиться. Может, у них поесть что-то есть…
Как это я не подумал, нужно вернуться на дорогу, посмотреть, чем всё закончилось. Может, и Максим там.
– Куда идти?
Белка молча побежала по тропинке, и Бори пошёл следом.
Странное место, очень странное, кто бы мог представить такое будущее?
Шли они недолго, и вышли на дорогу, поперёк которой лежало сваленное дерево, под ветвями которого мирно спали солдаты вермахта. Посреди тракта лежало два «шмайсера». Борис поднял один, повертел так и сяк. Прицелился в сторону леса и нажал на курок, дав короткую очередь по кроне дерева. Отстегнул у спящих солдат запасные карабины, взял нож, флягу, вещмешок. Пригодится. Приложил ногу к сапогу фашиста. Размерчик подходящий. Борис стянул сапоги, снял сандалии, переобулся. Теперь бы рубаху снять как-то. Только он начал расстёгивать пуговицы на одежде немца, как услышал сзади шум и учуял зловоние, амбре портовой свалки. Задрожала земля, и раздался радостный рёв:
– Боря! А я вас обыскался. А что ты тут делаешь?
Борис