случае попадали в стоящие на столе банки от Нескафе, те, которые не удостоились такой чести, летели на заплёванный пол. Павла накрыла неприятная ностальгия. Вспомнилась Родина.
Павел пробился к стойке, заказал беляш, стакан портвейна, конфетку. Тётка в кокошнике, сварганенного из куска картона и косынки, вытерла руки о засаленный халат, плеснула вино в щербатую чашку (стаканы все заняты), положила пирог на салфетку, подтолкнула к Павлу, взяла деньги, бросив их в карман передника. Сдачи Павел не дождался. Взяв заказ, он поискал место, где можно пристроиться. Наконец, нашёл уголок на столе, за которым стояли четверо небритых работяг. Они пили за мировой коммунизм. Павел спросил о Нострадамусе.
– Мишель? Был с утра. Потом ушёл на показ мод, вроде бы.
– Точно, в Доме Культуры. Здесь недалеко. За углом. А ты нездешний?
– А кто тут здешний?
– Выпьем за Ленина?
– Не хочу за Ленина. Вообще ни за кого не хочу.
– Мужик, ты не прав. – Компания напряглась, поставили уже поднятые стаканы. – Ты чего это за Ленина не хочешь пить? Может, ты и за победу коммунизма не хочешь?
– Не хочу, мне Мишель нужен.
– Не понял. – Мужчина в тёртом джинсовом костюме закатал рукав на правой руке.
– Ах ты, контра! – Другой снял кепку и положил на стол.
– Слышь, ты, сволочь капиталистическая, ты что, шпион? – у третьего сверкнул в руке нож-бабочка.
Павел допил вино, откусил кусок от чашки и стал жевать. Это так шокировало готовящихся к драке работяг, что они опешили и застыли, как вкопанные, открыв рты от удивления. Павел выплюнул на стол мелкую фарфоровую крошку, выковырял пальцем несколько осколочков, прилипших к десне.
– Да здравствует товарищ Ленин! – неожиданно сказал «джинсовый»
– Мужики, сказал, что за Ленина пить не буду. Что за него пить: Он же мёртвый. Как он может здравствовать?
– Ленин вечно живой, – робко предположил парень с ножом.
– Зомби, что ли?
– Ты это…, не очень тут.
– А то что? – Павел закипал. Кулаки чесались. Пистолет как-то особо оттягивал пояс. Лица работяг уже виделись мишенями для ударов. Он бы положил всех, кто находится в кафе, легко и без одышки. Но сейчас не время. Да и жаль слабоумных. Он повернулся к ним спиной, уже зная, что никто не будет с ним связываться, и пошёл к выходу.
На сцену зашёл под свист аплодисментов и свист молодой человек, изрядно выпивший, со стаканом в руке. Жестом потребовал тишины. Зал притих.
– Стихи. Собственного сочинения. Про любовь.
В зале засвистели.
– В этот день несомненно
Желаю поздравить я Вас с юбилеем.
Пожелать Вам успехов в труде,
Любви, мирного неба над головой.
Сыграю я вам на трубе,
А, может быть это гобой.
Ты наш дорогой юбиляр,
Желаю здоровья тебе.
Чтоб у тебя не случился пожар
И счастья в судьбе.
Пусть коммунизм будет вовек,
Поздравляю тебя, дорогой человек.
Кто-то