на одно колено и подставил руки, сложив их и вытянув перед собой. Ретта замялась на мгновение, не решаясь наступить, и беспомощно огляделась по сторонам. К прискорбию, никаких пней поблизости не наблюдалось. Бёрдбрандт разглядывал их с нескрываемым любопытством.
– Становитесь, не бойтесь, – подбодрил ее Аудмунд. – Поверьте, я удержу вас – я сильный.
– Не сомневаюсь, – вырвалось у Ретты.
За спиной раздалось сдавленное фырканье. Аудмунд оглянулся, и Бёрдбрандт подавился смешком.
– Вам удобно? – вновь обернулся эр-князь к уже сидящей на спине Астрагала Ретте, и ноздри его как-то чутко, совсем по-кошачьи дрогнули.
Та уже было открыла рот для ответа, как вдруг в этот самый момент облака на мгновение разошлись, и на землю брызнул яркий сноп солнечного света. Зрачки Аудмунда вдруг сузились, превратившись в две узкие вертикальные щелки. Ярко-зеленые глаза зверя на мужском лице! Это их она видела тогда во сне, еще в Эссе!
Ретту бросило в холодный пот, но огромным усилием воли, вспомнив все манеры, которым ее учили в детстве, она сумела взять себя в руки и ответить спокойно и доброжелательно:
– Да, вполне. Спасибо вам, Аудмунд.
– Отлично. Тогда в путь.
Воины вскочили на лошадей, и их маленький отряд тронулся.
Тропка поначалу вилась вдоль берега, и Ретта имела возможность беспрепятственно любоваться суровой, величавой красотой волн, столь отличных от теплого, ласкового южного моря. Кони мерно ступали, однако в воздухе, казалось, было разлито напряжение, природу которого она никак не могла понять. Эти взгляды, тишина вокруг…
«Тишина! – неожиданно поняла она. – Вот в чем дело!»
В этот момент из чащи послышался рык зверя, судя по всему крупной кошки, и Ретта испуганно вздрогнула. Аудмунд отозвался уверенно и спокойно:
– Не бойтесь, герцогиня. Те, кто издают эти звуки, для вас не опасны.
Она невольно с подозрением покосилась на командира отряда, но все-таки предпочла поверить его словам. Как же иначе? И потом, так ведь спокойней – знать, что у него все под контролем.
– А почему не поют птицы? – все-таки решилась спросить она спустя какое-то время.
Ведь они в лесу, пусть даже северном. И ни единой пичуги не пискнуло с момента ее прибытия!
Аудмунд прищурился и бросил отрывисто:
– Они чувствуют то же самое, что и я.
И уже в который раз обвел взглядом горизонт и кромку леса. Ретта поежилась.
– Что же это? – рискнула на всякий случай уточнить она.
– Опасность. Сила некромантов. Птицы ее ощущают и перестают петь.
Ретта не сразу нашлась, что ответить. Такая откровенность ее обескураживала, а смысл слов пугал.
– Но ведь они в Фатраине? – рискнула все-таки уточнить она.
Аудмунд не ответил.
Справа, совсем рядом, вновь раздался оглушительный рык. Маршал заметно дернулся и бросил быстрый взгляд вглубь леса. От давящей тишины, нарушаемой лишь голосами хищников, от беспокойства едущего бок