так выть-то хочется. Уже к концу второго часа. И ведь никто не напивается так, чтобы мордой в салат или там, драку затеять, а в ровной пьяной мути методично сутки за сутками, кто-то поспит, кто-то проснётся, а градус поддерживается постоянный.
А творожок я последний взял, по скидке. Хорошо, что в магазин с утра пошёл. В магазин с утра надо ходить, а не к обеду, к обеду там всё повынесут. И сыру взял, тоже по скидке. Смотри, мы с тобой такой уже брали. Вкусный.
Люди, как озверели, метут с прилавков всё, что не прибито. Но у меня нюх! Смотрю, колбаса наша любимая, и со скидочкой, пока там тётка жирная со своей тележкой к прилавку притырилась, я уже последних два батона и взял. А не щёлкай клювом!
Всё-таки твой метод приготовления супа в корне отличается от моего. У моего, ну, там, много компонентов. А у тебя, ну, там, чистая нота. Наверно, дело в бульоне. Бульон должен быть главным.
Горох надо промыть сначала, потом замочить. У меня мать на ночь замачивает. Потом ещё раз промыть и варить. Рёбрышек копчёных надо купить. У нас-то дома отец сам коптит. Раньше свинью каждый год резали. Сейчас тяжело кормить стало, одну на два дома держат, у матери с отцом в закутке живёт, а Ленка с Пашкой кормить помогают. Тушу, значит, пополам. Ну, и мне перепадает. Ну, я тоже не с пустыми руками еду. Пашка коптильню сварил, отец коптит – пальчики оближешь. Вот. Рёбрышки разварятся, кость такой вкус даёт, такой аромат! Ну, покупные не так, конечно, но всё-таки. Лучок с морковью на сковородочке попассировать. Так, до золотистого цвету. Я побольше люблю, побольше – оно вкуснее. А ещё хорошо томатной пасты добавить и пережарить. Ох, прямо слюнки потекли. Сколько варить – это от гороха зависит. Я разваренный люблю, так часа полтора. А если горох старый, так и дольше. Картоху потом, её минут двадцать варить. Перцу потом, укропу. Ну, я траву не очень. Вот Ленка, сестра моя, вот она вечно травы насыплет, насыплет, весь вкус перебьёт. Я так не люблю. Одно сено ешь, как будто. Суп выхлебаешь, косточку достанешь, а на ней мясцо, мягкое, разваренное, да жирок… Прямо тает на языке! Ух, до чего я гороховый суп уважаю.
Чавк-чмок-чавк-чмок-чавк-чавк. Ведь может же есть нормально. Но только в гостях.
Скидки в «Ленте». Колбасу взял по сто тридцать. Вот по сто тридцать она меня устраивает, а по двести пятьдесят сами ешьте.
Обнаружила записку: «Это чай. Он выдыхается». Пачка аккуратно прищеплена на две прищепки, и под прищепками эта записка. Это он меня аккуратности учит. Намёк на то, что я всё не плотно закрываю, не на место кладу, порядок не соблюдаю. Пришпилила ему со злости записку на ботинки: «Это ботинки. Их надевают на улицу». На туалетную бумагу тоже: «Это туалетная бумага. Ей подтирают зад, когда погадят». Ржал.
Яблок взял десять кило. По уму, надо бы от бати везти, не покупать, но, ёпа мать, так не хочется горбатиться, переть на себе. Сколько ты на себе увезёшь? Пятнадцать кило? Да ещё деньги на автобус. То на то и выйдет почти.
Ну,