с протянутой рукой, но девочки-индиго не видно.
– Меня зовут Майя, – малышка, ей, наверное, лет пять, может шесть, снова проявляется.
Заплетенные в светлые косички волосы, курносый нос и ярко-синие глаза, смотрящие прямо в душу.
Каждый раз, когда эти дети смотрят на меня, я чувствую, как по телу пробегает дрожь.
– А я Кристина, а это Клео.
– Вы приходили недавно. Я вас помню. За вами пришел тот страшный человек с пистолетом, – у Майи на глазах выступают слезы, и она вот-вот разрыдается. Нельзя было этого допустить. Мы и так порядком тут нашумели, могли услышать.
Я подхожу к девочке и кладу руку ей на плечо.
– Эй, ну не плачь только, хорошо? Ты же сильная. Вон как мастерски спряталась. Мы с Крис вообще ничего не умеем. Совсем обычные.
Майя вскидывает голову и смотрит на меня. Долго смотрит, пристально, крепко сжав губы в линию, и хмурится от напряжения.
– Нет, ты не обычная, ты такая же, как мы. Вот только… – девочка замолкает и, слегка наклонив голову, прищуривается. – Что-то сдерживает твою силу. Что-то делает тебя обычной. У тебя даже аура неправильная. Пока не приглядишься, не поймешь, что она синяя. Это как с Викиным внушением. Можно увидеть настоящую еду, если постараться…
Слышу шаги в коридоре. Реагирую быстро. Хватаю Майю с Кристиной и тяну их спрятаться под учительский стол.
– Я могу помочь, – шепчет девочка, касается нас теплыми ладошками и зажмуривается.
Вижу, как мы трое просто исчезаем.
Дверь распахивается – это один из полицейских все же решил нас найти. Сквозь щель между стенкой стола и крышкой вижу его лицо.
– Да пошли, Саныч, они уже давно удрали! – доносится усталый голос из коридора.
– Мне показалось, что я слышал голоса, – Саныч упрям как бык. И на вид похож. Грузный, тяжелый, с красным лицом. Он глубоко вдыхает носом, словно принюхивается. – Они тут.
Мы прижимаемся друг к дружке и стараемся не издавать ни звука. Время тянется как резиновое. Я стискиваю Майу больше от страха, чем от желания ее защитить, и прикрываю глаза. Будь, что будет.
Шаги приближаются к столу. Чувствую, как колотится сердце девочки, словно птичка, рвущаяся из клетки. Кровь гулко стучит в висках. Зажимаю себе рот рукой, стараясь заглушить шумное дыхание.
Мужчина наклоняется, чтобы посмотреть под стол. И хоть мы невидимы, он запросто может нас коснуться. И тогда всем троим конец.
– Да, Петров, я жрать хочу! Пошли отсюда, – голос второго полицейского спасает нам жизнь. Мужчина дергается, бьется головой о столешницу и, ругаясь отборными словами, пинает стол и выходит из класса.
Выдохнуть спокойно мы можем только тогда, когда слышится звук отъезжающей машины.
Я разжимаю онемевшие пальцы и выползаю из-под стола, подхожу к окну и выглядываю – машины на месте нет. Уехали.
– Они уехали? – шепчет Кристина, прижимая к себе Майю. Я киваю.
– Майя, ты не знаешь, другие дети еще остались в школе? Хоть кто-то еще сумел, как ты спрятаться? – я беру себя в руки, запрещая пока своему телу трястись в истерической лихорадке.
Девочка