Власов так и не обернулся, чтобы увидеть лицо Андрона. Прежде чем его оглушил подоспевший ОМОНовец, Георгий только успел услышать до боли знакомый голос давно забытого друга:
– Жора!
Далее мир перед ним резко окрасился в черный цвет, а голос эхом отдалился.
Глава 2
Темнота в глазах сменилась больной резью и сильным головокружением. Власов будто потерял ориентацию в пространстве. Каждое его движение с болью отдавалось в голове.
Представьте, что вы оказались на глубине 10 метров под водой. На вашу голову беспощадно давят эти 10 метров тяжелой океанической жидкости. Организму становится как минимум непривычно, а как максимум – неприятно. Точно такое же чувство посещало сейчас Георгия.
– Просыпайся! Хватит спать.
К Жоре подошел высокий сержант и открыл дверь камеры. Власов не вполне мог слышать чьи-то голоса. Словно в бреду, они с трудом доходили до разума и отдавались эхом в самых дальних его уголках.
Георгий чувствовал теплоту на затылке. Кровь. Местами запекшаяся, местами все еще свежая, она редкими каплями стекала по голове и высыхала на воротнике футболки.
Резко заболел локоть. Сержант ударил его туда дубинкой. Власов почти неслышно вскрикнул.
– Пойдем, тебя ждут, нацик.
Гоша с трудом поднялся, ноги его совершенно не держали. Единственное, что он полноценно ощущал, так это ноющую боль в локте и на затылке. Эти ребята не прочь лишний раз поиздеваться над такими людьми, как он.
Сержант вел его прямо по пустынному коридору. Свет здесь не горел и только так сквозь пелену тумана в голове Власов определил, что наступило утро нового дня. Коридор ответвлялся на мелкие комнаты – кабинеты, где сидели такие же незначительные служащие. Но одно из таких помещений представляло интерес. Туда-то сержант и вел Власова.
Внутри отличий практически не наблюдалось. Такая же массивная железная дверь. Грохочущая и писклявая, она ныла и стонала при каждом прикосновении, будто требовала более уважительного к себе отношения. Стены отталкивали от себя вредностью и уродливостью. Их одежда – сползающая многолетняя краска, двигалась вниз, неравномерными шагами раздевая бетон. Стол посреди комнаты и два стула. Вот и вся мебель.
– Сядь. – Тихо приказал угрюмый сержант. – Руки.
Георгий вытянул вперед обе конечности. Сержант пристегнул их к столу наручниками. Сам же открыл дверь и уже на выходе также тихо произнес:
– Жди.
У Власова было немного времени привыкнуть к подобной обстановке. Он уже не раз бывал в таких ситуациях. Сидел на допросах, говорил монотонные и совершенно неразборчивые вещи, на которые с каждой минутой хотели наплевать все больше. Если ему понадобится и сейчас сказать какую-то глупую чушь, он сделает это. Даже стараться не придется.
Георгий почти полностью пришел в себя. Оставалась только ноющая боль. Разум очистился, восприятие отфильтровалось. Теперь он видит мир, слышит, чувствует его. Но по-прежнему не понимает. Ему не хватало чего-то.