хотя все еще встречалась с Сэмом. Можно подумать, он бы об этом не узнал. – Подумав, она добавляет: – Они расстались.
– Ребята, а вы случайно не знаете кого-то, кто проходит углубленный курс физики? – спрашиваю я без особой надежды, отчасти из-за чувства, что тоже должна поучаствовать в разговоре, а отчасти из-за мыслей, что было бы неплохо познакомиться хоть с кем-то, кто изучает этот предмет.
Кайл и Тиффани смеются.
– Нет, никого, – обращается ко мне Кайл. – Сожалею, Мэдисон, но, похоже, на этом предмете ты останешься одна в море «ботанов».
Я слегка хмурюсь из-за того, каким тоном он произнес слово «ботаны». Как будто речь идет о чем-то плохом. Как будто это ругательство.
– Море «ботанов» опасно – я могу в нем не выплыть, – говорю я вместо того, чтобы спросить Кайла о его отношении к «ботанам». На мой взгляд, слово «ботан» всегда считалось синонимом слова «умный».
Но они смеются.
– Ловко сказано, – говорит Адам, и молчаливый парень, Маркус, одобрительно кивает. Даже если бы я все-таки решилась высказать свои мысли Кайлу, меня прервал бы звонок, означающий, что десятиминутный перерыв между занятиями закончился.
– Дальше биология, верно? – Тиффани берет меня под руку.
– Э-э, да. Точно, – отзываюсь я. А остальным говорю: – Пока.
– Увидимся за обедом! – напоминает Тиффани, и мы все расходимся в разные стороны.
Преодолев со мной полпути по коридору, королева школы вздыхает и говорит:
– Кстати. О Брайсе. Что между вами происходит?
– Прости, что?
– Ты знаешь… – Тиффани смеется и толкает меня в плечо. – Вы общались на вечеринке, а сегодня утром он проводил тебя до кабинета… И как же он тогда тебя назвал?
– Модница? – подсказываю я после секунды раздумий.
– Да, именно. Так в чем дело? Он тебе нравится?
– Что? О, нет! Нет, мы просто друзья. То есть…
Я замолкаю – Тиффани снова смеется.
– Ясно, тогда спрошу по-другому, – говорит она. – Ты считаешь его симпатичным? Давай отвечай честно.
– Ну… да. То есть, конечно, он симпатичный.
– Знаешь, он у нас лучший игрок в европейский футбол, – сообщает Тиффани. – В команде по американскому тоже играет, но европейский в нашей школе в приоритете.
– А, понятно. Ну, это круто. – Но в моей голове проносится: «А то. Как будто я уже не догадалась, что он Мистер Крутой Спортсмен».
– А еще он точно получит стипендию благодаря игре в футбол.
– Да ты что?
– Угу, все так говорят. – Она сделала паузу. – И мне кажется, ты ему очень нравишься.
Мы входим в помещение, которое, по моим предположениям, является кабинетом биологии, и похоже, что почти все уже собрались, но учитель еще не начал урок. Тиффани подводит меня к свободным местам у лабораторного стола, и я сажусь рядом с девушкой, которая рисует в тетради. Краем глаза замечаю, как она смотрит на нас, а затем отодвигается, чтобы освободить больше места.
– Да прямо, – со смехом отвечаю я Тиффани. – Я