а я сижу тут с ней на травке, ломаю голову, сколько ей лет и все такое…
– Как вас зовут? – спрашиваю я, ставя бутылку с содовой на траву и пытаясь мысли об отце задвинуть куда-нибудь подальше.
Отвечает не сразу, наверное, прикидывает, соврать или нет.
– Кэм, – говорит.
– А полное как?
– Кэмрин.
– А меня Эндрю. Эндрю Пэрриш.
Кажется, немного смутилась.
– А лет тебе сколько? – спрашивает она.
Вот это да! Может, она вовсе не малолетка, потому что малолетки, когда хотят соврать насчет своего возраста, обычно стараются не затрагивать этой темы.
Возникает надежда, что она вполне совершеннолетняя. Ну да, я очень хотел бы, чтоб ей было…
– Двадцать пять, – говорю. – А тебе?
– Двадцать, – отвечает.
Сжав губы, секундочку размышляю. Еще не совсем уверен, врет она или нет, но узнаю после, нам еще долго ехать вместе.
– Ну что ж, Кэмрин, сокращенно Кэм, двадцать лет, едет в Айдахо повидать сестру, которая только что родила… приятно познакомиться.
Я улыбаюсь. Еще несколько минут болтаем о том о сем – если быть точным, ровно восемь минут. Гляжу на нее и глаз не могу оторвать, потому что ее хорошенькие губки вполне того заслуживают.
Похоже, ей нравится моя манера общаться. Ее как будто тянет ко мне, я это чувствую. Пусть даже совсем чуть-чуть. И дело тут вовсе не в моей внешности… Черт, у меня, наверное, изо рта пахнет, как из помойки, да и душ принять не помешает. В отличие от других девчонок, которым я нравился, она бы давно отшила меня, если бы ее не привлекло во мне что-то, кроме смазливого лица. Не захотела же, чтобы я сидел с ней рядом в автобусе. И не испугалась, разбудила и попросила прикрутить музыку, да еще так бесцеремонно. Вон как рассердилась, когда я намекнул, что она торчит от Бибера. Меня лично, например, бесит даже то, что я вообще знаю это имя, но тут уж я не виноват, таково общество. У меня такое чувство, что она, не задумываясь, наорет на меня, а то и оплеуху влепит, если я вдруг начну ее лапать. Я, понятное дело, не собираюсь. Блин, конечно нет. Но как приятно, что она не какая-нибудь вертихвостка.
Ну да, черт меня побери, она мне нравится.
Мы садимся в автобус, и я покорно устраиваюсь на своем месте, вытягиваю ноги в проход, и вдруг вижу, что ее кроссовки тоже высовываются из-за кресла… При мысли, что я интересен ей хотя бы такими нехитрыми идеями, которые способна родить моя голова, снова улыбаюсь. Минут через двадцать проверяю, как она, и вижу, что спит без задних ног.
Снова прибавляю звук и слушаю музыку, пока тоже не засыпаю, а наутро просыпаюсь раньше ее.
Голова ее возникает над спинкой сиденья, я улыбаюсь и радостно машу ей рукой.
В дневном свете она еще красивее.
Глава 8
– Через десять минут, – говорю я, – выйдем из этой консервной банки погулять.
Эндрю улыбается, отрывает спину от сиденья и выключает плеер.
Зачем мне вдруг понадобилось сообщать ему об этом? Сама не знаю.
– Как спала? Уже