в Офицерской улице? Или на вторую линию Васильевского острова. Знаете, какие там дома?
– Нет. Мы с маменькой там ни разу не бывали. Да я и улиц-то таких не знаю! А что, – Полина нахмурила брови, – там очень плохие дома?
– Не просто плохие, а скверные. На улицах непролазная грязь да мусор, стены облупленные, дурной запах. И люди… не приведи вас Господь с такими людьми общаться. А знаете, о чем они все время думают, эти дворяне второго сорта? Все их размышления сводятся к сожалению о несбывшихся надеждах. И к зависти. Горькой, мелочной, разъедающей душу. К таким, как вы, как ваши родители, как моя сестра. К настоящим аристократам. К настоящей жизни. Одним словом – ко всему настоящему.
– Да что же там, не настоящая жизнь, что ли?
– Убогая там жизнь, Полина Юрьевна. У-бо-га-я, – по слогам повторил Юлий Карлович, словно для того, чтобы Полина лучше поняла смысл этого слова. – А впрочем, – тут же произнес он с прежней приветливо-вкрадчивой улыбкой, – к чему я завел такой неподходящий разговор? Ведь вам, моя красавица, такая жизнь не грозит.
Около полуночи брат с сестрой уехали, и Полина пошла к себе. Но заснуть ей удалось не сразу. Странные речи Юлия Карловича запали ей в душу, перебив даже театральные впечатления. Она думала о тех несчастных людях – дворянах второго сорта – и ей становилось их безумно жалко.
Конечно, Полина знала, что далеко не у всех людей такая прекрасная и беззаботная жизнь, как у нее. Она искренне сочувствовала бедным, и нищим всегда подавала, и постоянно напоминала родителям, что нужно жертвовать приютам и общественным больницам. И даже сама иной раз жертвовала из своих сбережений. Но то были по-настоящему бедные люди, и жалеть их казалось вполне естественным. А то, что можно жалеть бедных дворян, ей даже в голову не приходило.
«И в самом деле, ведь это ужасно, – думала Полина, глядя через окно на черную гладь Невы. – Как это я раньше об этом не задумывалась? Одно дело – появиться на свет в семье крестьянина или какого-нибудь плотника и с ранних лет знать свое скромное место в жизни. Но родиться дворянином, с благородными помыслами, с утонченной душой, и жить в убожестве, в нищете – это и вправду страшно. И самое тяжкое – знать, что другие, равные тебе по происхождению, живут несравнимо лучше тебя. Вот где истинная пытка, мучение! А если вдобавок родиться в роскоши, а потом разориться и быть вынужденным отказаться от всех былых привычек… Кошмар!»
Ночью Полине приснился ужасный сон, будто она переезжает из своего родного и милого дома в какой-то убогий, безобразный вертеп. От такого сна Полина проснулась в середине ночи в холодном поту и заснула снова, лишь когда прибежавшая на звонок Вера посмеялась над ее страхами и мягко попеняла за излишнюю впечатлительность.
Глава 8
В первом часу пополудни маменькина коляска доставила Полину к нелидовскому дворцу. Выбравшись с помощью лакея из экипажа, девушка с минуту постояла на месте…