Константин Кропоткин

Содом и умора


Скачать книгу

А как же Тамара? В мечте ей места не было. Что до реальности, то по моим расчетам она вот-вот должна дать о себе знать.

      Словно по заказу зазвенел звонок.

      Тома фурией влетела в квартиру. Марк, открывавший дверь, окоченел от соседской наглости. Кирыч, я и Зинаида, высыпав в коридор, напротив, с интересом наблюдали за маневрами генеральши, которая, похоже, неплохо знала расположение нашей квартиры (даром, что в гостях была два раза – за солью заходила). Первым делом она взяла курс на нашу с Кирычем комнату. Никого не найдя, она шмыгнула к Марку, но и там ее ждало разочарование. Наконец она догадалась сунуть нос на кухню.

      – Здравствуй, Тамара! – донесся из кухни виноватый голос Санина, который тут же был заглушен звоном затрещин, – За что? – закричал генерал.

      – Я тебе покажу за что! – завизжала Тамара, выволакивая супруга из кухни.

      – А поцеловать на прощание? – сказала Зинка вслед удаляющейся парочке: щуплая Томочка в развевающемся пеньюаре выталкивает Санина на лестничную площадку – как жук навозный шарик.

      – Устроили тут… публичный дом! – метнула генеральша в зинаидино глубокое декольте.

      Негодование Тамары было так неподдельно, что я засомневался: она ли показывала Марку бельишко?

      Зинка открыла рот, чтобы принять участие в «сцене на базаре», но дверь уже захлопнулась.

      – Здравствуй, Тамара! – сказала Зинаида.

      Получилось, совсем по-санински. Мы стали хохотать. Марка выгнуло пополам, Кирыч смущенно захрюкал, а Зинка отвечала ему тонким «и-и-и».

      – Тома-тома-тома, меня нету дома, – пропищал я экспромт, чем вызвал новый приступ гомерического хохота.

      – Я зачем сюда пришла?! – внезапно посерьезнела Зина, – Илья, ты мне песню напишешь!

      – Для прорыва на большую сцену? – спросил я.

      – Ой, а вдруг ты будешь вторая Алла Пугачева! – восхитился Марк.

      – Зинаида Первая, – поправила она, – Ты мне хит написать должен.. Срок – неделя.

      – Как это? – спросил я, борясь с желанием вытянуться в струнку.

      Такая любого генерала за пояс заткнет.

      – Молча, – распорядилась Зинка, – Начато – кончено.

      Она так избаловалась мужским послушанием, что и меня оптом зачислила в армию своих поклонников.

      Начато… Легко сказать…

      ***

      – Я заготовлю острые бритвочки,

      Я разорву ваши нити, как ниточки.

      Перелицую любовь, как перчатку я,

      Белое в черное – перепечатаю…

      Я с удовлетворением перечитал последнюю строфу. Быть поэтом-песенником оказалось интересно. Подумать только, еще пару часов назад я и не позревал, что могу подбирать рифмы позамысловатее, чем «любовь-морковь-свекровь»…

      Рецепт оказался прост, как три аккорда. Надо дождаться понедельника, когда все разбегутся по своим делам. Заварить крепкого кофейку и, отхлебывая горьковатой жидкости, вообразить себе некий мотивчик. Затем его надо пропеть и подумать,