Раздражало, что все эти Укукманы, Крутовичи, Дробышевские, Матецковы и Ко, делая свои поделки-подделки (проще говоря, беря известную западную мелодию и теряя в гармонии одну-две ноты, выдавали ее уже за свою), называются при этом композиторами. Ну, назывались бы – по аналогии с текстовиком – нотниками, шумовиками, звукоизвлекателями. А то композиторы! Укукман – композитор и Чайковский с Рахманиновым… тоже… Вагнер… тоже. А Крутович – композитор! Смешно! Зубилкин хотя бы скромный… В телевизор не очень лезет…
И кстати, денег эти квази-Вагнеры и лже-Чайковские запрашивали за свои так называемые музыки раз в десять-двадцать больше, чем поэты-текстовики за свои тексты-слова. И хотя в России все-таки первым и самым важным всегда было Слово, людей интересовал смысл, по его-то мнению, ни тем, ни другим вообще платить было не надо. Надо было взять хороший ремень, а еще лучше казацкую плеть… И пошла бы потеха… Ну разве это дело, когда им за одну-две-три каких-нибудь дурацких песни платили больше, чем крупному русскому прозаику (например, Порохову или Личуткину) за роман, который этот писатель пишет год, а то и дольше. Про прозаика сказал потому, что поэтам (настоящим!) вообще ничего никогда не платят. Они должны радоваться уже тому, что их наравне с графоманами иногда печатают добрые Юра Поляков в «Литгазете», Слава Огрызко в «Литроссии» или Володи – Федоров и Бондаренко в «Общеписе» и «Денлите» соответственно. И если после публикации у Полякова (а это согласно очереди раз в год для поэта) автору хотя бы на бутылку коньяка или виски хватало, то у остальных этот процесс был безгонорарным, соответственно… А жить и кормить семью надо! Потом уже он сам, зарабатывая деньги на песнях, издавал на них свои книги, которые потом распространял – опять же бесплатно – на различных мероприятиях. Ну, а до этого, когда совсем не было денег, даже нашел спонсора…
Спонсор
И слово имеет свою меру.
Случайно, конечно. Один раз ему повезло. Он потом даже смеялся, что он, наверное, единственный человек в Москве, кто хорошо отзывается о Звиади Цуриндели (Цуриндели и его работы, особенно памятники, сейчас принято громко и весело ругать)…
Звиади Михайлович, познакомившись с ним на выпускных экзаменах в Художественной академии, куда Глынина пригласил ее основатель, известный художник Михаил Андреевич Глазов, согласился дать Александру интервью, хотя и знал, где Саша работает… А было все так… Работал тогда Глынин в самой экстремистской, как ее величали эльцинские либералы, газете «В будущее», заменившей в 1994 году, после танкового расстрела Дома Советов, газету «Свет», у знаменитого Александра Порохова, прозаика, политического деятеля и чуть ли не серого кардинала объединенной патриотической оппозиции. Саша курировал в газете отдел поэзии и делал интервью с известными деятелями искусства и политики, учеными и спортсменами, космонавтами и даже одним митрополитом. И этот его странный телефонный, очень