а обеденный зал в здании. Когда будет совсем тепло, обедать будут там, – он указал на летний зал. – По вечерам там, как правило, гудят.
– Гудят? – Переспросил Гюнтер
– Веселятся. Я по-своему выразился. В любом случае, скучать вы здесь не будете, господа.
– Хорошо, только сегодня хотелось бы успеть съездить на запланированную съемку. Это далеко, точнее долго ехать?
– Успеем, через два часа можем выехать, а пока разбирайте вещи, в час обед – я каждому из вас могу позвонить или зайти. Осваивайтесь. Гости направились в здание.
Дом рабочих
В начале третьего автобус уже мчался на место съемок. Серое небо, которое всем своим видом обещало пролить дождь, оправдало эти неприятные ожидания.
Несмотря на то, что от вокзала до гостиницы было километров пятьдесят, серость пасмурного неба и погода здесь были абсолютно такими же. Это совсем не было похоже на летнюю тучу, пусть черную, сверкающую молниями, но быстро налетающую и также быстро проходящую. Весь прошедший день был окутан сплошной серой пеленой. Картина довольно выразительно дополнялась серыми хвостами дыма, соревновавшимися между собой в мрачности оттенков. Тянулись эти хвосты откуда-то из-за горизонта и стелились вдоль земли.
Еще через час – а группа по-прежнему находилась в пути, пелена на юго-западе стала светлеть, а затем появился разрыв, открывший клочок синего неба. Потом, первый раз за этот день показался солнечный свет. Солнце высветило капли на стеклах, забликовало на мокрой дороге и недавно распустившихся мокрых листьях кустов, проплывавших мимо. Это был один из таких моментов, когда солнечный свет не создает ощущения тепла и комфорта, а напротив, подчеркивает сырость и неуют вокруг. Ему еще только предстоит высушить всю эту сырость и придать другой облик окрестностям, если только все снова не затянется пеленой. Здесь же все еще усугублялось многочисленными лужами на дороге. Вид же грунтовых дорог, то тут то там отходивших от главной, и вовсе нагонял тоску. Одна из таких дорог, являвшая собой колею, обозначенную примятой грязной травой, тянулась на протяжении нескольких километров вдоль трассы. Она то ныряла в какие-то заросли и низины, то снова выныривала. Судя по грязи на примятой траве, по ней кто-то недавно проезжал.
«Понадобилось же кому-то!» – подумал Гюнтер.
Илма с сомнением посматривала на свои кожаные сапожки светло-кофейного цвета. Йозеф был обут в летние туфли. Гюнтер же совершенно случайно и, ни о чем не задумываясь, оказался в более выгодном положении – он был обут в те же кроссовки, в которых ходил в поезде.
– Господин Раухер, – обратился Бонакер. – Там не очень грязно? Мы как-то об этом не подумали.
– Да-а, – задумчиво произнес Раухер. – Ну ничего, пройдем. Во всяком случае, снимать же вы будете в здании, а проход к нему мы найдем.
Когда на зеленом дисплее часов, висевших над водителем, было уже двадцать минут четвертого, вдали показался