травы Сергею, а сама села на диван и принялась рвать белую простыню на длинные широкие лоскуты.
Сергей, сделал «колбаску» из травы, она резко и неприятно пахла, поэтому он поспешил избавиться от запаха, окунув руки в воду.
Вода немного остыла, но еще была достаточно горячей, и Сергею приходилось то и дело вытаскивать руки и остужать их. Вода в ванночке позеленела и начала вонять на всю комнату, резко и противно.
Баба Дуся тем временем бросила щепотку чего-то в тазик, стоявший на табурете, затем взяла младенца, сняла с него пеленку и, держа одной рукой за ноги, вниз головой, спросила:
– Назвали как сыночка?
– Сережка, как папу, – улыбнулась Лена.
Баба Дуся, держа младенца над тазиком, начала смывать с него кровь и какую-то неприятную слизь, приговаривая при этом:
– С гуся вода, с Сергея худоба! Будь здоровым всегда, не болей никогда!
Отцу младенца этот обряд показался весьма забавным, он даже ухмыльнулся, но, встретившись взглядом с бабушкой, поспешил убрать ухмылку с лица. Повторив три раза процедуру омовения со словами, старушка снова запеленала Сергея Сергеевича, который кричал – то ли от страха, то ли от неудобного положения. Плач младенца звучал для Сергея как самая красивая музыка, хотя он до сих пор еще толком и не осознал, что стал отцом.
Баба Дуся протянула Сергею сына.
– На, держи, держать -то умеешь хоть? – спросила бабка, – вот так ложишь его на руку, второй придерживай. Да сядь, не стой, вон, на кресле посиди пока, – старушка указала рукой на старое кресло, стоявшее возле стены напротив шкафа, – мы пока тобой, милочка, займемся, – повернувшись к Елене, сказала баба Дуся.
– Ноги пошире теперь раздвинь, – продолжала хозяйка дома, – больно будет – кричи, не стесняйся. Взяв лоскуты, старушка обмакнула их в вонючую воду ванночки, немного помяла и стала доставать по одному, прикладывая к влагалищу Елены.
– Скоро защиплет, – предупредила старушка, склонилась над влагалищем и стала, что-то нашептывая, вытирать да промакивать вонючими позеленевшими лоскутами порванную кожу.
Через несколько секунд влагалище Елены, как ей показалось, взорвалось огнем. Жуткая жгучая боль пронзила все тело, а между ног будто вылили ведро раскаленной лавы. Девушка закричала, заплакал младенец, у Сергея по спине и рукам побежали мурашки, выступил холодный пот.
Бабка что-то бормотала, то опускаясь между ног девушки, то откидываясь назад, будто в каком-то трансе, ее бормотание становилось все громче и громче, как и крики жены, как и плач ребенка. И тут резко все стихло. Сергею на мгновение показалось, что он просто оглох, но маленький сын разубедил его в этом, время от времени вскрикивая в желании заплакать, но потом умолкал, как будто передумал.
– Поспи чуток, милая, – прошептала бабуля Елене, – Сережа, неси ребенка.
Сергей подошел к дивану, баба Дуся аккуратно взяла младенца и положила на грудь матери.
– Поспите