он. – Если я попытаюсь все вам объяснить, вы, возможно, объявите меня сумасшедшим. – Его глаза округлились еще больше.
– Если Фэнни развращен, – спросил я, – кто же тогда развратил его?
– О, это сделал Грегори, – ответил доктор Грюбер. – Несомненно, Грегори. За всем этим стоит Грегори.
– Но кто такой Грегори?
– Человек, которого вы видели. Я в этом абсолютно уверен. Вы описали его довольно точно. – Он поднял короткие толстые пальцы над головой, совсем как я показывал Констанс Бэйт. – Очень точно, уверяю вас. Однако когда вы узнаете больше, вы не поверите мне.
– Ради бога, почему?
Грюбер покачал головой, и я заметил, что его свободная рука дрожит. На секунду я подумал, что вовлек себя в откровенный разговор с безумцем.
– У родителей Фэнни было трое детей, – сказал он, выпустив облачко дыма. – Грегори Бэйт был первым.
– Так это их брат! – воскликнул я. – Однажды мне показалось, что я вижу сходство… Да-да, я понял. Но в этом нет ничего неестественного.
– Конечно, но все зависит от того, какие у них отношения.
Я попытался понять.
– Вы имеете в виду, что что-то неестественное произошло между ними?
– Да, и их сестрой.
Я содрогнулся от ужаса. Я словно вновь увидел красивое лицо и полные ненависти беззаботность и самодовольство, поразившие меня в Грегори.
– Между Грегори и его сестрой.
– И, как я уже сказал, между Грегори и Фэнни.
– Значит, он развратил их обоих. Почему же Констанс не подвергается таким гонениям в Фор Форкс, как Фэнни?
– Помните, учитель, что это очень отдаленный район. И некоторая… неестественность… отношений между братом и сестрой в этих бедных семьях из лачуг, я полагаю, считается допустимой.
– Но между братьями… – Я словно на мгновение перенесся в Гарвард, на лекцию профессора антропологии о племени дикарей.
– Вот именно.
– О боже, вот именно! – вскричал я, вспоминая коварное, недетское выражение лица Фэнни. – И теперь он пытается убрать меня с дороги – я мешаю ему.
– По-видимому, так. Надеюсь, вы понимаете почему.
– Потому что я не позволю ему этого. И он хочет избавиться от меня.
– Ах, – сказал он. – Грегори многого хочет.
– Вы имеете в виду, он хочет заполучить их навсегда?
– Обоих – и навсегда, но, судя по вашему рассказу, Фэнни – больше всего.
– Могут ли их родители помешать этому?
– Мать умерла. Отец сбежал, когда Грегори вырос настолько, чтобы лупить его.
– Они живут одни в этом жутком месте?
Он кивнул.
Это было ужасно: словно ядовитые испарения, ощущение проклятия исходило от самих детей – от всего, что произошло между ними и Грегори.
– Но, – возразил я, – неужели дети не могут как-то защитить себя?
– Они это уже сделали.
– Но как? – Я мысленно взмолился, поскольку разговаривал сейчас со священником и на своем опыте убедился, чего стоила благотворительность в Фор Форкс.
– Вы