провела ладонями по лицу. – Это абсолютно… это как… ну, блин, типа самый прекрасный зимний день, голубое небо, снег, березки, дети катаются на санках и все такое. А солнце – оно просто светит на снег, как будто все это одновременно, просто бдыщь во всем теле, в голове…
– Можешь объяснить понятнее?
– Это как… мощнейший оргазм, только лучше.
– Спасибо.
Кассандра вернулась из космоса и более или менее пришла в себя, не считая расширенных зрачков, которые в сочетании с толстой подводкой для глаз превращали ее в жизнерадостное привидение.
– Просто потрясающе, – сказала она. – Офигенно.
– Ты же не подсядешь теперь?
– Ни за что. Скажу, как ты: слишком опасно. Но, черт возьми, это вещь.
Как бы подчеркивая рецензию Кассандры, у Линуса звякнул телефон. Сообщение от чувака, который хотел, чтобы его называли Рокста, и который взял полграмма на пробу.
Охренительные шоколадки! Как насчет еще двух?
Было решено, что коммуникация насчет товара будет происходить в кондитерских терминах. Так что Рокста попробовал, отреагировал, как Кассандра, и теперь хотел еще два грамма. Линус отправил «Ок» и взял со стола два пакетика по грамму. Вот пойдет продавать печенье, заодно и доставит. Он махнул в сторону стола и сказал:
– Отлично ты тут все устроила. Можно все взвешивать. Думаю, товар будет хорошо расходиться.
Кассандра задержала взгляд на Линусе и взяла его за руку:
– Давай пойдем в спальню? Я так… или просто поболтаем, порассказываем анекдоты? Вот очень смешной: встретились француз, русский и Ульф Лундель[31]…
– Сорян, мне пора. Но у нас тут все на мази, да?
– И решили соревноваться, кто быстрее водит машину…
Когда Линус вышел в прихожую, Кассандра продолжала рассказывать анекдот, который Линус уже слышал. В конце Ульф Лундель жевал подушку безопасности.
2
Линус пошел домой, взял пакет с печеньем, чтобы продолжить с того места, где закончил вчера.
Спустились сумерки, зажглись те фонари, которые еще не разбили. Он почти прошел тропинку через кусты и вдруг увидел нечто такое, что заставило его остановиться и присесть.
Вдоль подъездов шел, прогуливаясь, Сердито, один из самых новых и молодых в команде Чиво. Поросенок – это прозвище он вряд ли выбрал сам, но оно ему очень подходило. Он был ровесником Линуса и производил впечатление перекормленного маменькина сынка. Круглое лицо, пухлые щеки и глубоко посаженные, похожие именно на свинячьи, глаза. Добавьте курносый нос, и станет очевидно, что такое прозвище было неизбежно.
Линус боялся не самого Сердито, хотя его внешность откормленного бутуза была обманчива, ведь Линус знал, на что приходится идти, чтобы быть в команде Чиво. Нет, Линус боялся того, что он означает. Сердце у Линуса забилось сильнее, когда Сердито зашел в подъезд, где вчера Линус толкнул Роксте товар.
Рокста клялся и божился, что никогда ничего не покупал у Чиво, но как, черт возьми, верить словам наркомана? В северном квартале уже знают о деятельности