герцог пожал плечами, – в этом случае, позволь нам остаться и поучаствовать в твоем развлечении и развлечении Эбенезера.
– Нет… вы не являетесь членами нашего «Общества». – отрезал Никлас.
– Это не имеет значения. Мы уже познакомились салоне-библиотеки с большинством твоих друзей. Я уверен, они не станут возражать против нашего присутствия сегодня. – продолжал настаивать герцог.
– Нет. – Николас покачал головой, – нас собралось необходимое число.
– Конечно, вас уже собралось одиннадцать, не так ли? Послушай меня, Николас. – Михаэль окончил созерцание потолка и уставился на Николаса странным взглядом: – Одной из причин, почему моя дружба с Осборном и тобой стала такой прочной, является то, что я с вами никогда не подчеркивал мой возраст и «безграничный» жизненный опыт. Сейчас придется нарушить данное правило. Моя сознательная жизнь, в 20 000 раз длиннее твоей сознательной жизни. Добавлю, ранее я никогда не упоминал, что в свое время, живя в забытых глубинах Египта, я серьезно изучал различные проклятые доктрины. Умоляю тебя, как я никогда никого в жизни не умолял, что бы это ни было – оставь своё «исследование» и пойдем из этого «Сна Сета». Прямо сейчас.
Герцог смолк, продолжая сверлить непонятным взглядом Николаса, и тот, под этим взглядом, казалось вздрогнул. Вся его вера в в здравомыслие Бехайма, в его огромные познания и, дружелюбие герцога, побуждали его все бросить и согласиться.
В этот самый момент тишины, за закрытой черной дверью, через которую троица попала в зал, раздался мелодичный голос Эбенезера: – Пора, Николас, все уже готовы.
– Сейчас я к вам присоединюсь, – громко отозвался Николас и печально посмотрел на двух друзей. Его взгляд как-будто говорил – «Я не могу согласиться и уйти с вами. Я больше над собой не властен».
12. Кража тела.
– Так может быть, мы останемся здесь? Пожалуйста, Николас. – чуть ли не умолял Бехайм.
– Нет, нет и нет. Простите меня, – тон Николаса приобрёл прежнюю холодную твердость, – я вынужден потребовать от вас, чтобы вы ушли. Немедленно!
– Замечательно, друг мой. – герцог неторопливо подошёл к Николасу и протянул ему правую ладонь для рукопожатия.
Николас решил что герцог наконец смирился и этот жест символизирует прощание. Он протянул ему свою правую руку.
Вместо того, чтобы пожать руку Николасу, Михаэль внезапно, с молниеносной скоростью нанёс Николасу сокрушительный удар в челюсть. Выпад оказался настолько неожиданным, что застал Николаса врасплох. На долю секунды он взлетел в воздух, затем без сознания повалился на спину и распластался на полу. Собой он задел закрытый короб с тарантулами, отчего тот зашатался и опрокинулся на пол рядом с ним. Крышка короба откатилась куда-то в полумрак и, два тарантула быстро разбежались в разные углы, радуясь неожиданной свободе.
– Ты рехнулся, Бехайм?! – воскликнул шокировано Осборн. Он в непонимании таращился то на герцога, то на Николаса.
– Вовсе нет. – спокойно ответил герцог.