уходящее глубоко под землю, и еще пара-тройка других строительных причуд, на которых настояло «Хранилище». Никто не знал, зачем они нужны, но никто не осмеливался спрашивать, и все спецификации, прописанные «Хранилищем», выполнялись с точностью до буквы.
Мертвые птицы и тайные подвалы.
Все это было… немного странно.
Нет, не немного.
Очень странно.
Поежившись, Тед допил пиво, бросил банку на крышу и вернулся к своей работе.
2
– Можно с тобой поговорить?
Подняв взгляд, Шеннон увидела Майнди Харгроув, сидящую на старой скамье из сосновых бревен у дороги, служившей остановкой школьного автобуса.
В последнее время Майнди редко ходила в школу. После смерти отца она вела себя… ну, странно, но сейчас она производила впечатление просто спятившей. Растрепанные волосы, джинсы, перепачканные в грязи, блузка, когда-то бывшая белой, наполовину расстегнута. В ее глазах и вообще во всем лице было что-то дикое и безумное, чего Шеннон никогда прежде не видела, и это ее изрядно напугало. У нее мелькнула мысль, не произошел ли у Майнди нервный срыв, не сошла ли она с ума, и Шеннон быстро посмотрела в обе стороны дороги, ища хоть кого-нибудь, однако кроме них с Майнди здесь больше никого не было.
– О, мне пора идти, – поспешно сказала Шеннон. – Я уже опоздала, а меня ждет мама.
Встав со скамьи, Майнди приблизилась к ней.
– Я знаю, что твой отец не любит «Хранилище». Вот почему я подумала, что могу поговорить с тобой.
Шеннон переложила учебники из левой руки в правую. Майнди не вызывала у нее никаких симпатий, еще когда была избалованной заносчивой сучкой, но эта новая Майнди, эта напряженная Майнди, испытавшая эмоциональный срыв, которая по какой-то необъяснимой причине хотела поговорить с ней, несмотря на то, что они были злейшими врагами аж с третьего класса, была еще хуже. Шеннон захотелось как можно быстрее уйти отсюда, но она сделала над собой усилие, изображая улыбку и делая вид, будто все в порядке.
– Папа не то чтобы не любит само «Хранилище». Скорее ему не нравится то, где его строят, и то, как его строят.
Майнди пугливо оглянулась по сторонам, проверяя, что никто их не подслушивает.
– Он строится на крови! – зловещим тоном прошептала она.
Шеннон попятилась назад, не отрывая от нее взгляда.
– Послушай, мне правда пора идти…
– Я говорю совершенно серьезно. В бетон добавляют кровь. Это было в чертежах, которые дали моему отцу. Передай своему отцу. Пусть он расскажет своему другу из газеты, и, может быть, они вместе что-нибудь придумают.
– Хорошо, – заверила Шеннон, не собираясь с ней спорить. – Обязательно передам.
– «Хранилище» строится на крови. Вот почему был убит мой отец.
«Твой отец погиб, потому что сел за руль пьяный», – подумала Шеннон. Однако она улыбнулась и кивнула, продолжая пятиться, ускоряя шаг, пока наконец не бросилась бежать. На бегу оглянулась, однако дорога была пустынная,