каракули на листе бумаги. Глаза Егора округлились. Его подопечный тогда писал письмо домой родителям. Взяв в руки исписанный лист, Егор смог кое-как прочитать лишь одно из пяти-шести слов. Все остальное, по мнению разведчика, могли распознать лишь опытные шифровальщики. Письмо домой тут же пошло по рукам разведчиков. Стесняться тут Козлову было совершенно нечего: текста все равно никто разобрать не мог. А увиденное и дополнительно прокомментированное Егором стало поводом для новых шуток над нерадивым солдатом.
Последнее, что могло раскрыть секрет пребывания новичка во взводе разведки, это его боевые навыки. Но и тут ответ не заставил себя долго ждать. Заступая на пост в карауле, Козлов умудрился потерять затвор винтовки. Его, конечно же, быстро нашли. Он просто лежал в неглубоком снегу, а ушедший искать его разведчик всего лишь проследовал по свежим следам.
Наконец лопнуло терпение у одного из солдат, и вопрос о присутствии бойца Козлова во взводе был задан командиру. Но и тот не смог дать стоящего ответа, потому что сам ничего не понимал, Козлова сюда просто направили.
– Я не могу идти, Егор, – снова тихо простонал боец, пытаясь отыскать пустым взглядом Щукина, который уже сам направился к нему, чтобы подхватить и не дать упасть.
Ему стало понятно, что не привыкший к длительным пешим переходам, да и вообще к физическим нагрузкам солдат просто смертельно устал, а потому не был готов к продолжению марша. Он схватил Козлова за амуницию и с волнением стал смотреть тому в глаза, не зная, что дальше делать с ним и чем ему помочь. Еще немного – и тот упал бы в снег без сознания.
– Сажай его в сани, парень! – услышал Егор возле себя голос старшины, руководившего обозом артиллерийского дивизиона. – Винтовку только забери у бойца, а сам рядом иди.
Это и нужно было разведчику. Помощь пришла вовремя, хоть и неожиданно. Козлов был моментально уложен в сани вдоль снарядных ящиков, а его винтовка перекочевала за спину Егора.
Глава 2
– Неужто нельзя было здесь все по-людски обустроить?! Копаемся третий день, долбим мерзлую землю, а результата почти нет! Что тут делали те, кто до нас был?! – громко, с активной жестикуляцией, ворчал, размахивая в воздухе белой от мороза рукой с курительной трубкой в ней, немного сгорбленный, невысокого роста солдат, короткие седые волосы которого, пробивающиеся из-под шапки, выдавали в нем человека почтенного для участия в войне возраста.
– Это точно, Тарасыч, – вторил ему еще один солдат, только что решивший передохнуть от тяжелой работы, а потому воткнувший лопату в землю и положивший сверху на нее черенок руки. – Копаем, копаем, а все никак не накопаемся.
Первый еще несколько раз взмахнул в воздухе своей курительной трубкой, будто бы собирался продолжить высказывать свое возмущение, потом повернулся к стоящему рядом собеседнику и снова заворчал, теперь делая это так, чтобы втянуть в беседу остальных солдат, много часов с остервенением долбивших каменную зимнюю землю.
– Вот