так увлечься, что не замечала, как доходила до дома. А иногда намеренно шла дальше по улице, чтобы не мешать своему воображению. Я любила тишину, которая здесь царила. Смотрела на недостроенные дома и выглядывала в них что-то мистическое, потустороннее. Когда тьма поглощала городок, а я одна шла по улице, мне казалось, что в пустых окнах недостроенных зданий можно увидеть призраков. А иногда чувствовала, что за мной кто-то идет. В такие моменты я боялась обернуться, мое сердцебиение учащалось и, переполненная страхом, я со всех ног бежала домой.
Когда я дошла до середины улицы, передо мной на широком поле, разделенном дорогой, стояли три дома в ряд. Два, построенные из кирпича, а один – деревянный. Тот, что стоял между кирпичным и деревянным, смотрелся серо и одиноко. Когда-то белый камень, напитав в себя атмосферных осадков, поменял цвет на светло-серый, и от этого дом казался еще более унылым.
Его окружал забор, в котором вместо ворот и калитки было пустое пространство. Казалось, кто-то начал возводить ограду, но на полпути забросил. Крыльцо, сделанное из бетона, уже успело прийти в негодность. Ступеньки крошились, а правое крыло потрескалось у ступенек и, казалось, вот-вот рухнет. Во дворе, возле натянутой соседями справа сетке, вместо забора лежала брусчатка, которая должна была украшать вход в дом. Но она просто осталась забытой.
С заднего двора виднелась белая, местами уже ржавая машина «Жигули». Лобового стекла не было. Из-под колес пробивалась высокая сухая трава. За машиной простиралось поле, которое также поросло травой.
При сравнении этого дома с соседскими возникали двоякие чувства: «Как можно так запустить дом? А может, там просто никто не живет?»
Я подошла ближе, посмотрела в окна, в которые виднелись старые застиранные шторы, и, тяжело вздыхая, направилась к входной двери.
Это был мой дом…
Мне всегда было тяжело возвращаться. В этих стенах я не чувствовала себя ни комфортно, ни безопасно. Я никак не могла изменить то, что происходило здесь по вечерам. И от безысходности оставалось только смириться да как-то приспособиться к жизни.
Я не спеша поднялась по крыльцу, достала из сумки ключи и открыла дверь. Из просторных сенцев донесся легкий дровяной запах. Большая деревянная лестница вела на крышу, и по углам был разбросан строительный инструмент. На подоконнике стояла стеклянная банка из-под пива и лежали пара пустых пачек от сигарет. Напольные неотшлифованные доски прилегали неплотно друг к другу, и сквозь щели можно было увидеть песок. В левом углу стоял небольшой шкафчик, где были разбросаны гайки, болты и гвозди. Напротив входа находилась еще одна дверь, которая вела в небольшую котельную. А с левой стороны – вход в дом.
Я переступила порог и закрыла дверь. Зашла внутрь и сняла сапоги с курткой. Как обычно, дома еще никого не было. Я переоделась в домашнюю одежду и направилась в кухню. Найдя в холодильнике вчерашнюю гречневую кашу и пару котлет, выложила их на тарелку и отправила обед в микроволновую печь. Потом я оперлась двумя руками о столешницу