человека у зеркала.
– Любишь сюрреализм?
– Да, заинтересовалась когда-то.
– Это ведь не Дали?
– Нет – Магритт. Рене Магритт.
– Жутковато. Автопортрет, так понимаю?
– Может быть, хотя не уверена. Буквальной интерпретации работы не существует. Магритт в этом смысле избегал прямых трактовок, поэтому каждый что-то своё увидит.
– Что видишь ты?
– Я? Если упрощённо, смерть.
– Как это связано?
– Год назад помешалась на теме психических расстройств и глубинно ушла в изучение нарциссизма. Не того, который приписывают человеку с завышенной самооценкой, а диагностируемого в психиатрии. Узнала, что нарцисс с патологией – это, по сути, мёртвый человек. Человек с ничтожно маленьким эго. Там нет эмпатии, нет идентичности. Внутри – дыра, не заполняемая ни годами терапии, ни деньгами, ни успехом. Таким людям необходимо постоянное подтверждение своей значимости через восхищение. На себя-то они смотрят чужими глазами, потому играют на чувствах, зеркалят, срастаясь с фальшивой миной настолько, что уже не различить, где реальный человек, а где маска – защитные механизмы, появившиеся как реакция на боязнь боли, стыда, критики. Вот это я и вижу на картине – отражение спины в таком случае было б оправданно страхом персонажа заглянуть внутрь себя настоящего, поскольку, кроме пустоты, там ничего нет.
– Звучит убедительно, – неожиданно заинтригованный, проговорил я. – Ты изучаешь психоанализ?
– В смысле, профессионально? Нет. Это так – начала когда-то копаться в себе, начитавшись Фрейда, от него пошла дальше. Игры с подсознанием, непрекращающаяся рефлексия – это всё по моей части, – ухмыльнулась Влада.
– Что-то становится яснее?
– Многое.
– Почему именно нарциссизм?
– Хотела найти ответы на некоторые вопросы, и мне любопытно, как полученные в раннем возрасте травмы сказываются на поведении и мироощущении взрослого человека.
– Что было в детстве у нарцисса?
– Обесценивание. Отсутствие безусловной любви, запугивание, манипуляции, гиперконтроль. Это может сформировать и пограничное расстройство, диссоциальное, комплекс жертвы. Зависит от того, каким способом защиты ребёнок спасается. Нарцисс учится глушить чувства, подстраиваться под общественные нормы. Постепенно перенимает модель поведения родителей, взаимодействуя с окружающим миром по принципу «делать хорошую мину при плохой игре». Людей использует как энергетический ресурс. Думаю, миф о вампирах неспроста возник. Кровь – всего лишь метафора. Без односторонней эмоциональной подпитки нарцисс действительно не выживет.
– То есть способность к эмпатии и эмоциональной привязанности у него как бы атрофируется?
– Ну да.
– Интересно. Я в своё время читал про социопатов, о нарциссах мало что знаю, но в силу ограниченности считал, что таких людей создают излишеством любви. Вседозволенностью.
– Смотря