крайней мере, память о них, ведь когда-то он был самым что ни на есть стандартным по устройству человеком. Ныне им не был. Но эмоции и ощущения присутствовали. Менее выраженные. Более глубокие.
Пространство менялось, но удивительно органично при всей быстроте появления новых локаций. Они будто объединялись по единому принципу. Безусловно, логика присутствовала и там, где ничто не указывало на неё. Он понимал, почему продолжал поражаться происходящему – не перестроился на новый уровень осознания.
И по этой причине ему следовало довериться той, что умела его успокоить и увлечь за собой. Дороге. Она его учила. Готовила к способности произвести перемены в сознании и увидеть новые горизонты.
А до них следовало преодолевать километры расстояния, но кроме этого и меняться изнутри. Он не был готов кардинально перекроить свое естество. Предполагал, что придется. Когда-то. Дорога обещала справиться и с этой задачей.
Глава 19
Встречая вечер, она всматривалась в его очертания. Без сомнений они имелись у него. Когда-то вечер обладал исключительно характером, ныне он обозначался визуально. И это не были свойственные ему сумерки. В нем будто мелькали силуэты. Не полностью, а фрагментами. Мельком они врезались в поле зрения и тотчас норовили исчезнуть, будто понимали, что их присутствие незаконно.
Ей не хотелось понимать, что за игра теней происходит вечерами. Она не хотела увязывать происходящее с собой персонально. Становилось страшно. И вовсе не тени наводили ужас, а непонимание причины того, что она стала их замечать.
Вероника включила несколько ламп в комнате, не для того, чтобы прогнать тени, а, чтобы позабыть о них. Они стали навязчиво её сопровождать в последнее время. Раньше они докучали ей в детстве, но тогда она не имела пояснения этому явлению, но и сейчас не удавалось понять, откуда они берутся при статичном источнике света.
Ей совершенно не хотелось сходить с ума.
Глава 20
– Она совсем уже плоха.
– Ничего удивительного.
– Мне страшно от того, что она говорит.
– Это бред.
– А, если она говорит правду, что делать? – медсестра нуждалась в четком алгоритме действий.
– Выполнять свои обязанности, – врач одарил дежурной улыбкой сотрудницу и отправился в ординаторскую.
Медсестре ничего не оставалось, как отправиться к пугавшей её пациентке и сделать уколы. Приблизившись к двери, она услышала женский голос, обращавшийся к несуществующему собеседнику. Поддавшись чувству сострадания, девушка поспешила войти в палату.
– Сейчас вам станет легче, – медсестра принялась готовить шприцы для произведения внутримышечных инъекций, рассчитывая только на то, что пациентка не станет дергаться и не создаст дополнительных проблем.
– Я хочу его спасти.
– Кого?
– Фридриха, бестолковая, – пожилая женщина была недовольна невнимательностью молодой особы, которой она намедни сообщила имя человека, что пострадал по её вине.
– Ах, да. Забыла. Не серчайте.
– Мне нужно