чтобы позлить его нынешнюю девку. Он говорит, что когда она его ревнует, она ему потом отдается погорячее.
Блошигин. Я вижу, что твоя Галя ему для постельных утех и теперь служит. С женой он угадал. Даже разведясь что-то с нее имеет.
Луфанов. С нее, но не ее. В данный момент Галю никто не пользует! Она позволяет это исключительно в браке.
Блошигин. Мне-то не рассказывай.
Луфанов. Ты куда-то клонишь?
Блошигин. Я ее кое с кем видел.
Луфанов. И кто же он?
Блошигин. Наш Виктор Петрович.
Луфанов. По-твоему, он… он с Галей?
Блошигин. Такие зубры, как наш тренер, просто так с девушкой под ручку не гуляют.
Луфанов. А может, он был пьяным? И Галя всего лишь сопровождала его до дома?
Блошигин. Он этой отговоркой и прикроется. При твоих выспрашиваниях сразу за нее ухватится.
Луфанов. Нам нужно остановиться и его подождать. Только ты про перепой ему не подсказывай. Догадается сам – из воды сухим выйдет. А если не допрет и что-то в оправдание замямлит, будем разбираться.
Блошигин. Головы тебя в разборках с Виктором Петровичем не сносить.
Луфанов. Будь со мной ты, мы бы отхерачили его, как лоха.
Блошигин. И кто бы нас тренировал? Более знаменитые тренеры нас к себе чего-то не переманивают.
Луфанов. Наша судьба – Виктор Петрович. Он нас обучает, опекает… но в его опеке есть и оборотная сторона. Натягивать девушку своего ученика! Как подобное возможно?
Блошигин. Но он же не тебя натягивает. Ты о древнегреческих олимпиадах читал? Там между наставником и учеником это происходило в порядке вещей.
Луфанов. Тренеры что же, дисциплину так наводили?
Блошигин. Они по любви.
Луфанов. Виктор Петрович близости со мной не искал. Случись такое, он бы навсегда свою репутацию погубил.
Блошигин. Его залезание на тебя Виктора Петровича в нашем мирке бы прославило. Шишки из федерации о нем бы заговорили…
Луфанов. Ругательно.
Блошигин. В федерации мужчины разнородные.
Луфанов. В нее, тебе кажется, и голубые просочились?
Блошигин. Не просочились – через широкую дверь вошли. За женские сборные команды в ней отвечает Леонид Андреевич Аниканов. Трухлявый пень, но духом бодр. Мне Маша Першина рассказывала, что когда ее вызвали в юниорскую сборную, там у них было собрание, на котором слово предоставили тому самому Леониду Андреевичу. Сидевшая около Маши девчонка наклонила голову к ее уху и сказала, что он по части мальчиков.
Луфанов. Тогда ему полагается быть в мужской юниорской.
Блошигин. Нет, вот именно в ней быть ему не полагается. К молодым парням его и на пушечный выстрел нельзя подпускать.
Луфанов. Его и не подпускают.
Блошигин. Вышестоящие над ним не дураки. Леониду Андреевичу они подчинили девочек.
Луфанов. На большее он не надеется?
Блошигин. Маша Першина утверждала, что перевода он добивался, но руководство на его просьбы не откликнулось.
Луфанов.