варить кофе, поздравляю.
– Спасибо. Дело еще и в сорте – настоящий «Оуро Верде», мне его присылают прямо из Сан-Паулу. Что вы хотите сказать, «не просто эмигранты»?
– Видите ли… Морено считает, что это первый случай появления коммунистов в среде студенческой оппозиции. До сих пор там преобладали католики справа и анархо-синдикалисты слева… если не считать троцкистов.
Келли молча допил кофе и налил себе еще.
– Будьте как дома, дон Мигель, наливайте себе сами. Почему Морено считает, что теперь коммунисты действительно появились?
– Это установлено.
– Кем?
– Ну… – Полунин пожал плечами. – Скажем, мною!
Келли опять помолчал.
– А если расшифровать? – спросил он, улыбаясь.
Полунин тоже улыбнулся.
– Не надо пока… расшифровывать, – сказал он убеждающе.
Они сидели, смотрели друг на друга через стол и широко улыбались – словно два старых приятеля, которые встретились после долгой разлуки и еще не нашли слов, чтобы выразить радость этой встречи. Потом Келли начал смеяться, все громче и громче; словно заразившись смехом, захохотал наконец и Полунин.
– Довольно! – заорал вдруг Келли и грохнул кулаком по столу; случайно или нарочно, рука его сдвинула при этом беспорядочно нагроможденные бумаги, и из-под них высунулось черное рыльце кольта. – Вы что, загадки сюда пришли загадывать?
Полунин перестал смеяться не сразу.
– Спокойно, спокойно, – сказал он, утирая глаза платком. – Не хотите мне верить – не надо. Я не настаиваю! Только послушайтесь совета: не держите на столе эту дрянь, если у вас не в порядке нервы. Пистолет не новый, вон, на конце ствола даже воронение стерто, – значит, до вас он мог побывать во многих руках; вы уверены, что у него не подпилено шептало? Некоторые идиоты подпиливают, особый гангстерский шик – чтобы спуск срабатывал от легчайшего прикосновения. Я вот помню случай с одним неврастеником – тоже так стукнул кулаком по столу, а пистолет от сотрясения выстрелил. Зачем рисковать?
Келли выгреб из-под бумаг кольт и сунул его в ящик.
– Он был на предохранителе. Извините, я погорячился, но так разговор не пойдет – я должен знать, с кем имею дело.
Полунин, глянув на него изумленно, допил кофе.
– Дело? Мы с вами никаких дел не имеем и, надо полагать, иметь не будем. Я пришел передать вам информацию, которую мы с Морено сочли нужным довести до вашего сведения. Что я, прошусь к вам на службу? Или жду денежного вознаграждения? Очень жаль, сеньор Келли, но так, пожалуй, разговор действительно не пойдет.
– Хорошо, я же сказал – я погорячился, – повторил Келли и снова наполнил его чашку.
Но теперь горячиться начал Полунин:
– Какого черта, в самом деле! Там, внизу, меня лапает какой-то кретин, ищет оружие, дает идиотские указания: «не задерживаться, не смотреть по сторонам», – на чем воспитываются ваши кадры, хотел бы я знать, на комиксах?