как чуму… И не без оснований, будем уж откровенны, – добавил Келли. – Но, конечно, личные наши симпатии…
Полунин, заинтересованный еще больше, подождал конца фразы – и не дождался.
– В том-то и дело, – сказал он осторожно. – Иногда для пользы дела с кем только не приходится… Поэтому я не удивился бы, узнав, что доктор решил поближе познакомиться с немецкой колонией, последнее время его заметно беспокоит проблема иностранцев.
– Что вы имеете в виду?
– Посудите сами – кого только не понаехало сюда за десять послевоенных лет…
– Наша традиционная политика, – Келли пожал плечами. – Не забывайте, Аргентина создана иммигрантами. Они и до войны ехали.
– Верно, и все же есть существенная разница. До войны ехали в поисках работы, в поисках свободной земли для колонизации, эти иммигранты хлопот не доставляли. А после сорок пятого года сюда хлынули политические беженцы, или, скажем точнее, люди, ставшие беженцами в силу политических факторов. Это несколько меняет картину, вы согласны? Мы тут как-то говорили с доктором о русских… Я ведь, кстати, и сам русский…
– Вот как, – в голосе Келли прозвучало замешательство. – Я-то сразу понял, что вы, не местный уроженец, но… Белый русский, надо полагать?
– Не красный же, каррамба!
– Разумеется, разумеется… Так что вы начали говорить о русской колонии?
– Ну, это как пример. Дело не только в русских, есть еще поляки, прибалты, балканцы – огромное количество выходцев из Восточной Европы, людей совершенно загадочных, о которых никто ничего толком не знает. Доктор считает это серьезным упущением – оставлять их без надлежащего контроля. Особенно, конечно, русских… по вполне понятным причинам. Не мешало бы, скажем, иметь хотя бы приблизительную картину их настроений, разновидностей политической ориентации, ну и так далее.
– В принципе он прав, – согласился Келли. – Но это не так просто осуществить.
– Простите, не вижу никакой проблемы. Несколько хороших информаторов, и вы всегда будете в курсе.
– Да, но… Хорошие информаторы, дон Мигель, на улице не валяются.
– Вероятно, дон Гийермо, вы их просто не искали.
Келли помолчал, поиграл лупой, переложил на столе бумаги.
– Хотите предложить свои услуги? – спросил он поскучневшим голосом.
– Кто, я? – Полунин от души рассмеялся.
– А почему бы и нет, собственно? Я понимаю, что вы не станете сами бегать и вынюхивать по углам, – речь идет о создании агентуры…
– Увольте, амиго, – Полунин допил остывший кофе и снова закурил, непринужденно откинувшись на спинку кресла. – Я работаю в несколько ином плане… И в иных масштабах, если уж быть откровенным до конца.
– Ну, знаете, насчет откровенности…
– Что делать, дон Гийермо, в нашей профессии есть свои правила игры. Я ведь тоже знаю о вас далеко не все, а односторонняя откровенность здесь неуместна. Впрочем, некоторую информацию обо мне – в разумных границах, естественно, – вы можете в любой момент получить от доктора.