.

взгляд умных серых глаз, – Вы должны пойти со мной. В сон.

      Я кивнула. Боль тут же напомнила о себе.

      – Договорились. Завтра утром, часа в четыре. Тебе нужно что-нибудь для подготовки?

      Мишель отрицательно замотала головой.

      – Ничего. Пожалуй, немного повторю теорию.

      – Не переусердствуй, – подал голос Семен, – Помни, что я тебе говорил: разум – инструмент. Не надо кутать его в полотна букв, от этого притупляется интуиция и погружение…

      – Все, хорош с лекциями, – я неопределенно взмахнула руками, – Мишель, ты свободна. Рада, что в нашем институте работают такие кадры.

      Девушка сопять густо покраснела – и, пискнув что-то благодарно-прощающееся, выбежала за дверь. Мы с Семеном синхронно усмехнулись.

      – Неужели мы тоже такими были?

      Друг покачал головой.

      – Не-а, это вообще какое-то зашуганное создание. Впрочем, глядя на ее дело… – Семен извлек из-за пазухи папку с документами, – На, почитай.

      Я быстро пробежалась по строчкам сухой характеристики. Росла в многодетной бедной семье, в детстве сосед травил собаками, отчего теперь панически их боится. В 15 лет изнасилована, после чего мучилась кошмарами. Эти кошмары подтолкнули Мишель на путь дрим-сталкинга. Справившись со снами, девушка отомстила и насильнику… В результате Контора взяла ее на карандаш. Поступила к нам в 17.

      – Ну что ж, посмотрим, как она справится. Если благодаря этой девочке мы поймаем Макса – назначу ее твоим заместителем.

      – Ты так или иначе назначишь, – хмыкнул Семен, – Увидишь, мелкая творит чудеса. Так, – он оперся на стол своими короткими, но накаченными руками, – Теперь о тебе. Опять голова, да?

      Он всегда знал, когда мне становилось нехорошо. От хитрого прищура Семена не укроется ни одна мелочь, а десять лет совместной работы не позволяют притвориться. Отнекиваться я не стала.

      – Снова мигрень.

      – Все из-за того ублюдка! – Семен стал ходить от стены к стене, – Мы обязательно его достанем, гарантирую!

      Я нашла в себе силы улыбнуться.

      – Разумеется, достанем. Но дело даже не в нем. Ты же знаешь, у меня всегда отвратительное самочувствие после… устранений.

      – Убийств.

      Семен никогда искал компромиссов с совестью. И мне не стоило, только жаль, я поняла это слишком поздно.

      – Убийств, Света. Мы убийцы, как это ни назови. И это нормально – чувствовать себя паршиво после. Это значит, что ты не психопатка.

      – Я делаю это ради своей страны.

      Семен поморщился, но смолчал. На тему «служения» мы старались не разговаривать – слишком уж разные у нас точки зрения.

      – Отложи жертву Родине хоть на полдня. Если ты съездишь к Уле, или просто домой, Котнора не развалится. Отдохни.

      Я хотела было возразить, но очередная вспышка головной боли резко поменяла планы.

      – Ох… Хорошо, так и сделаю. Уля обрадуется.

      И, пройдясь с Семеном до выхода (дав несколько ценных указаний), я запрыгнула