дня назад вы были у пророчицы, у праправнучки Орхе.
– Да. И она сказала что деву-воительницу мы скоро найдем…
– Дело не в ее болтовне, а в том что ты язык за зубами не держишь! – рявкнул вдруг Миллер и соскочив с дивана в один прыжок оказался возле Бориса. Директор навис над ним как скала. Борису показалось, что он его может раздавить. – Если ты там разболтал лишнее, ты должен был ликвидировать ее, ну или хотя бы арестовать.
– Но за что? – Борис был растерян, ему просто не представлялось возможным сделать то о чем говорил директор.
– Дело не в том за что. Дело в том, что никто не должен знать об апокалипсисе. Если бы ты не пришел к Орхе, и не рассказал ей о пророчестве… Ведь это ты ей рассказал?
Борис кивнул нервно сглотнув.
– Она бы, отправившись на вечеринку, не стала бы там в красочных подробностях живописать двадцати двум людям об апокалипсисе!
– И ей поверили? – осторожно спросил Борис.
– Мы опросили всех гостей. Поверили только пятеро, остальные в сомнение, но этого хватит, чтобы разнести по городу это страшное пророчество.
Директор отступил от Борис, и тот наконец смог вздохнуть свободней.
– Теперь придется пустить силы на дискредитацию прорицательницы, – сказал директор. – Разве я вам не говорил, что дело это тончайшее, будто разминирование самой ужасной бомбы. Ступайте осторожней, Борис, и поторопитесь, в вашем распоряжение осталось уже тринадцать дней.
Он отвернулся, и Борис понял, аудиенция закончена. Хмурый и подавленный он вышел из кабинета.
***
В пятне света падавшим от фонаря был виден моросящий дождик. Брун и Мэри промокшие стояли на крыльце своего дома. Брун постучала сильней дверным молоточком по жестянке и в её руке остался молоток.
– Зачем она закрылась на щеколду? Одного ключа ей мало? – возмутилась Брун.
– Так ты тоже в доме еще не была после архитектора? – спросила Мэри и чихнула. Она была в одном платье, свой плащ она позабыла в квартире у профессора.
– Нет, весь сегодняшний день я провела вне дома. Я была на ужасно скучном вечере у одной знакомой, когда за мной заехала Амелия, чтобы сообщить, что ты находишься в тюрьме. А после того как мы тебя проведали, Амелия ушла домой, а я пошла в кафе, что напротив бюро, и стала думать, что делать.
– Это было конечно уж слишком, ломать тюрьму…
Дверь отворилась. Из дома на крыльцо вышла Амелия, захлопнув за собой дверь и не дав сестрам войти внутрь.
– Пять минут я стояла в холле оцепенев от ужаса, когда увидела, что на крыльце стоит не только Брун, но и Мэри, – сказала Амелия. – Только не надо мне врать, Брун, что ты где-то нашла деньги для залога.
– Может ты нас пустишь внутрь? – возмутилась Брун. – Стоим как попрошайки и это на пороге собственного дома!
– Вас увидят работники, – ответила Амелия.
– Какие еще работники? – удивилась Мэри.
– Которых я наняла.
– Ты что за один день успела… – начала было