Шимун Врочек

Легионы просят огня


Скачать книгу

глаза замечаю движение. Огромный легионер расшвыривает местных в стороны – с легкостью. Бум, трах, н-на! Один нападавший врезается в стену, падает. Легионер с грохотом переворачивает деревянный стол, один из бродяг оказывается под ним… Отлично!

      Я бью рукоятью гладия в лоб самому настырному – н-на! – и иду вперед. Запрыгиваю на стол и взмахиваю мечом. Теперь нужно добраться до выхода.

      Легионер машет рукой.

      – Сюда! – кричит он. – Сюда!

      Я перепрыгиваю на другой стол, перебегаю. Прыгаю на пол. Легионер отшвыривает с дороги еще двоих… Мы с треском вываливаемся на улицу. Здоровенный полосато-серый котяра смотрит на нас с удивлением. Щурит желтые равнодушные глаза.

      Мы с треском запираем дверь. Легионер подпирает ее плечом, оборачивается ко мне.

      – Легат?! – лицо моего спасителя вытягивается. – Вы?!

      Он кажется мне смутно знакомым.

      – Ты – Виктор? – говорю я. – Верно? Семнадцатый Морской?

      Легионер закрывает рот.

      – Так точно, легат. – Выпрямляется, салютует свободной рукой. – Секст Анний, первый манипул второй когорты! Я был с Титом Волтумием… если помните.

      – Милит?

      – Арматура, легат.

      «Мулы» разделяются по сроку службы. Начиная от тирона – новобранца до эвоката – ветерана, отслужившего двадцать лет и добровольно вернувшегося на службу. Арматура – золотое сечение, костяк легиона. Это солдат, который служит давно и умеет все, что должен уметь легионер, но пока не освобожден от повседневной работы.

      Когда я приехал в Германию, Виктор сопровождал мою повозку от границы с Бельгикой до самого Ализона. По дороге мы столкнулись с галлами-дезертирами. В том бою я познакомился с Арминием, царем херусков, нашим союзником. Моим другом.

      Давно это было…

      Примерно месяц назад.

      – Для римлян тут небезопасно, легат, – Виктор ухмыляется. – Даже для таких больших и красивых, как мы.

      Я не выдерживаю. И смеюсь. Виктор подхватывает…

      Мы стоим в переулке и хохочем. Это нервное. Наконец я говорю:

      – Берегись!

      – Легат?

      Я хватаю его за тунику и дергаю на себя. Треск ткани. Бум! Прилетевший из темноты камень ударяет в стену дома – там, где только что была голова легионера.

      – Вот сукины дети, – говорит Виктор с восхищением. – Надо побыстрее валить отсюда, легат.

      Побыстрее? С удовольствием, но…

      – Мне нужен лекарь… в смысле, колдун.

      – Я знаю, где это, – говорит Виктор. – Бежим!

* * *

      Они настигают нас в узком переулке. Обходят с двух сторон – по всем правилам военного искусства.

      Темнота сгущается.

      В Субуре, самом мрачном и опасном квартале Рима, есть ночное освещение – уличные лампы. Чтобы, когда тебя будут резать, резали с удобством, не напрягая глаз. В Германии ничего подобного нет.

      Здесь режут под звездами.

      – Эй, римская собака, – доносится из темноты стерто-безличный голос. – Слышишь? Самое время расплатиться…

      Я киваю: верно. Время расплаты. Обожаю драки в подворотнях. Ничего не видно, противники злы, безжалостны,