конторе, а потом принять его предложение приехать сюда....
Метек, пустой , ни на что не способный человек, который и шагу не может ступить без семейных денег и связей… Да по сравнению даже Тадеуш, который без очков натыкается на дверь – образец мужества, хотя и не имеет ни атлетической фигуры, ни красивых синих глаз, ни обволакивающего голоса. О своем дипломе инженера он вспомнил только, когда пришли немцы… Магда не была уверена, видела ли она Метека, занимающегося чем-либо кроме приятного времяпровождения в краковских клубах, ресторанах и спектаклей театра Миллениум. Но почему-же с ним так хорошо, что не хочется уходить…
Она внезапно села на кровати и обвила руки вокруг шеи Метека, так что ее груди прижались к его спине. Это произошло так неожиданно, что граф даже застонал от удовольствия.
–А как твои родители? Извини. Я так и не поинтересовалась.
Граф обхватил колени руками и опустил голову.
–Мама в порядке. Старается держаться подальше от своих обожаемых соплеменников. А отец арестован…
–Арестован?! Ты это серьезно? – искренне удивилась Магда, хотя события последних месяцев приучили ее, что последнее, чему стоило бы удивляться, это аресты, казни и просто бесследные исчезновения абсолютно невинных людей.
–Ты помнишь, как эти ублюдки закрыли Ягеллонский университет? Как “рассадник ненависти к германской нации и тысячелетней германской культуре”.
–Помню… Они арестовали всех профессоров… Всех, кто тогда провел занятия, несмотря на запрет.
–Так вот… Мой отец был председателем попечительского совета юридического факультета. Когда это случилось, он надел свой парадный мундир полковника императорской армии, нацепил оставшиеся еще с той войны австрийские ордена и поехал прямо в Вавельский замок, дабы выразить протест самому генерал-губернатору…
–Писали, что Ганс Франк сам доктор юриспруденции…– вспомнила Магда.
– Это да. Но думаю, отец такому “доктору” не доверил бы и полы мыть на кафедре. В общем, не знаю, смог ли он пробиться к самому Франку, но его быстро скрутили и отправили в гестапо со всеми его орденами. Нашлись доброхоты, которые вспомнили как он разглагольствовал на тему величия польской нации и насмехался над немцами с их чертовым фюрером…
–Вы знаете, где он сейчас? – спросила Магда.
–Скорее всего в Освенциме. Недалеко от Кракова. Немцы свозят туда польских заключенных из всей Силезии, размещают в старых армейских казармах. Мы с мамой пытались выяснить, можно ли его навестить, но нам засмеялись в лицо и сказали, что поляки могут туда попасть только в качестве арестантов.
–И ты так спокойно об этом говоришь? – разозлилась Магда. – Не попытаешься, что-нибудь предпринять? Ты же офицер!
–Что я мог сделать?! Что?! Боже мой, я всего лишь инженер, никакой не офицер…– сказал Метек с горечью и внезапно заплакал.
–Когда немецкие части подошли к Кракову, мы не сделали не одного выстрела. Нас поставили в оборону возле