говорил со знанием дела, и я рассеянно подумал о его семье. Все наши дела в основном нашей личной жизни не касались, и лишь урывками, как сейчас, я видел за личиной полицейского обычного человека.
– У тебя есть дети? – спросил я.
Он коротко усмехнулся, блеснув глазами:
– Три сына, две дочки, еще один ребенок… на подходе. – Он замолчал. – А у тебя?
Я покачал головой.
– Пока нет. Я не женат.
– Твоя беда. И твое счастье.
Я рассмеялся. Он неодобрительно засопел, словно я обидел его жену.
– Девочки вырастают и становятся мамами, – сказал он. Пожал плечами. – Случается.
Да, подумал я, мудрость проявляется в самых неожиданных случаях. Он покончил с яйцами и принялся за кофе.
– Сигарету? – спросил он, вытягивая коробку из кармана рубашки. – Забыл. Ты же не куришь. – Он щелкнул зажигалкой и с глубоким облегчением закоренелого курильщика вдохнул полной грудью. Каждый отдыхает по-своему – мы с Ченчи находили то же самое в бренди.
– Похитители этой ночью говорили с кем-нибудь еще? – спросил я.
– В смысле?
– По рации.
Он резко поднял свое тонкое лицо, и семейный мужчина тут же исчез.
– Нет. Говорили друг с другом, с семейством заложников, с нами. Ты думаешь, у них была рация? Почему ты так думаешь?
– Мне интересно, не связывались ли они со своими дружками, которые удерживают Алисию.
Он сосредоточенно подумал и резко покачал головой.
– Эти двое время от времени говорили о том, что случилось, но так, как будто разговаривали друг с другом. Если они говорили по рации и не хотели, чтобы мы об этом узнали, то они очень умны. К тому же они должны были догадаться, что мы их уже подслушиваем и слышим каждое их слово. – Он еще немного подумал над этим и наконец еще решительнее покачал головой: – Нет, они не умники. Я всю ночь их слушал. Они злы, перепуганы и… – Он поискал понятное мне слово: – Это обычные люди.
– Средние?
– Да. Средние.
– Все равно, когда ты возьмешь их, ты их обыщешь? Вдруг у них есть рация?
– Ты лично хочешь знать?
– Да.
Он оценивающе посмотрел на меня.
– О чем ты умалчиваешь? – спросил он.
Я умалчивал о том, что Ченчи так горячо хотел сохранить в тайне, а Ченчи ведь платит мне. Я мог бы посоветовать ему откровенно поговорить с местными властями, но и только. Идти наперекор желаниям клиента – самая худшая вещь для бизнеса.
– Я просто интересуюсь, – невинно сказал я, – знают ли те, кто стережет Алисию, что тут творится.
– Подождем – узнаем, – сказал он. – Похитители не могут торчать в доме вечно. В конце концов выйдут.
Ченчи мрачно начал с большой картонной коробки, стоявшей на столе в его кабинете. На коробке были яркие наклейки с надписью белым по красному «ХРУПКОЕ СОДЕРЖИМОЕ». Но это «хрупкое содержимое» пережило бы любое обращение. Правда, лишь до той поры, пока не попало бы в руки к бандитам.
– Полтора миллиарда лир, – сказал он. – Банки