там произойдет что-то ужасное? Мое сердце глухо билось. Старшая сестра Алисии, Илария, сестра Паоло Ченчи, Луиза, обе были на вилле и спали наверху.
Возможно, мне следовало остаться там… но Ченчи был не в состоянии сесть за руль. Возможно, мне следовало разбудить их садовника, что жил в деревне, – он иногда водил машину, когда у шофера был выходной… возможно, возможно.
Когда он вернулся, небо уже светлело. По его походке было видно, что он потрясен. Лицо его было просто каменным. Я открыл ему дверь изнутри, и он тяжело опустился на пассажирское сиденье.
– Он звонил дважды, – Ченчи по инерции говорил на итальянском. – В первый раз велел ждать. Я ждал… – Он замолчал и проглотил комок. Прокашлялся. Снова заговорил – уже тверже: – Я долго ждал. Целый час. Больше. Наконец он позвонил. Сказал, что Алисия жива, но цена выросла. Сказал, что я должен заплатить два миллиарда лир не позднее чем через два дня. – Голос его сорвался. Я ясно слышал в нем отчаяние. Два миллиарда лир – это около миллиона фунтов.
– Что еще он сказал? – спросил я.
– Он сказал, что, если кто-нибудь расскажет карабинерам о новых требованиях, Алисию тут же убьют. – Тут он вдруг вспомнил, что в машине сидит еще и Рикардо, и в тревоге повернулся к нему: – Не говори об этой встрече никому. Душой поклянись!
Рикардо с серьезным видом пообещал. Он также сказал, что сейчас поедет в больницу к родителям и привезет новости о Лоренцо. Еще раз горячо пообещав молчать, он пошел к своему мотороллеру и затарахтел прочь.
Я завел машину и выехал со стоянки.
– Мне столько не осилить, – подавленно проговорил Ченчи. – Больше я не смогу.
– Ну, – сказал я, – вы случайно получили назад деньги из того кейса. Вам повезло. Это означает, что на самом деле вам надо добавить… семьсот миллионов лир.
Триста тысяч фунтов. Если произнести быстро, это не так ошарашивает.
– Но за два дня…
– Банк ссудит. У вас есть имущество.
Он не ответил. Теперь, когда второй раз придется собирать выкуп в мелких банкнотах, это будет технически сложнее. Нужно больше денег и гораздо быстрее. Однако в банках читают утренние газеты – и вряд ли им не будет известно о том, что нужен второй выкуп.
– Что вы собираетесь сделать, когда получите деньги? – спросил я.
Ченчи покачал головой.
– Он сказал мне… Но теперь я не могу вам передать. На сей раз я понесу деньги сам. Один.
– Это неразумно.
– Я должен это сделать.
Он говорил безнадежно и одновременно решительно. Я не стал спорить. Просто спросил:
– У нас будет время сфотографировать купюры и пометить их?
Он нетерпеливо покачал головой.
– Какое теперь это имеет значение? Дело только в Алисии. Мне дали второй шанс… На этот раз я сделаю все, как они говорят. Теперь я действую один.
Как только Алисия будет спасена – если ему повезет, – он пожалеет, что упустил возможность выручить хотя бы часть выкупа и поймать похитителей. Как это часто бывает при похищениях, эмоции превалируют