но тут нет ничего удивительного. Сознание тухнет. Быстрее! Быстрее!
Белорусская. Идём спокойно. На эскалатор. Господи, побыстрее бы.
Вышел на улицу и не узнал места. «Чёрт! Я же был здесь уже сотню раз! Или я опять в Минске? Ну да. Белорусская. Всё логично. Я же никогда не был в Минске. А, нет! Всё, вижу. Вокзал. Так, там суши. Чайная вон там. Надо две дороги перейти. Ой, как сложно!»
Горит красный. Ещё 17 секунд. Машин нет, но последнее, что надо делать, если хочешь выжить, когда ты уже мёртвый, это нарушать ПДД. Придётся ждать. 15. «Твою мать, как же медленно!» Переминаюсь. Жду.
Зелёный. Перехожу дорогу, тут же перехожу вторую. Я почти у цели. Арка, ага. Хоть бы открыто! Вот, ага, красная дверь. Никто не курит. Жаль. Подхожу. Закрыто. Зараза.
А связь не работает. «А! Вторая симка. Стоит попробывать. Ну давай же! Включайся!»
«Есть. Так.»
– Алло! Антон, ты в Чайной?
– Да, но мы уже уходим в Noor.
– Хорошо. Скоро выйдете?
– Через пару минут.
– Давай быстрее, – закончил я почти умоляя.
Страшно. Кто оттуда выйдет? Может, убийцы? Может, смерть меня ждёт именно здесь. Место очень подходящее. Подворотня самое то.
Вышли Антон с Юлей. И это были не они. Судя по всему, тоже проекции. Или со мной что-то совсем не так. Смотрели они на меня как-то отстранённо. Будто я призрак. Всё кончено. Я перепугался, говорю:
– Привет!
– Привет. Ты как вообще? В порядке?
– Не уверен. По-моему, я умер.
– А…, – досада и отчуждение. Не пойму, что ещё на его лице, – Юля, это Семён. Семён – Юля.
– Очень приятно, Юль. Чё, в Noor?
– Да, пойдём.
И мы пошли. Они идут какие-то сами в себе. В расследовании они мне точно не помощники. Юля надевает мне капюшон. Забота. Но теперь я ещё больше боюсь, что отравленный «хитон» съест меня заживо.
– Что с тобой, Сёма? – заботливо спросила Юля.
– Я умер и теперь мне нужно расследовать собственное убийство, чтобы вернуться в прошлое и всё предотвратить, – посвятил я Юлю в своё незавидное положение.
– Он марку съел, – скептично и едко отозвался Антон.
Юля обернулась на него. Потом обратно на меня. Смотрит удивлёнными глазами и говорит:
– Зачем ты это с собой делаешь?
– Я не знаю. Я же компанейский. Мне дали – я съел. Но дело не в этом. Меня, похоже, убили.
– Как? Когда? – понимающе и сочувствующе спросила Юля.
– Не знаю. Это и нужно выяснить. Я думаю, сегодня. Но уже не уверен. Через две недели лечу в Бразилию. Теперь думаю, что скорее всего там. В любом случае надо всё выяснить и вернуться в прошлое, чтобы предотвратить.
Юля смотрит испугано. Антон качает головой.
Тверская сияет многочисленными огнями, которые ещё не успели снять после Нового года. Ветер швыряет в лицо крупный пушистый снег. На лице у призрака он, наверное, может и не растаять. Сосредоточив внимание на левой