круге! Лучше бы ты соединил меня со старшим сыном, от которого так и веет темной силой!
Гудящая, словно улей, толпа снова затихла, чтобы услышать, что скажет перед смертью преступник, который все молчал, будто ему отрезали язык.
– Если предсмертного желания нет, то на счет «три», – хладнокровно приказал палачу старший царевич Здебор и занял деревянный трон у основания помоста, откуда открывался изумительный вид на казнь, после чего начал отсчет. – Один! Два! Три!
Палач взмахнул топором, и перед моими глазами пронеслась вся моя лягушачья жизнь.
– Вылечу отца! – со всей мочи гаркнул оборванец. – Это желание!
Волна криков и ругани прокатилась по толпе, и в беглого царевича полетели гнилые клубни, овощи и яйца, что означает только одно – в Тарнхолме никто не голодает.
– Так и быть, – милостиво согласился царевич Здебор, едва заметно ухмыльнувшись, и махнул палачу, чтобы тот опустил топор, после чего оборванца под свист и улюлюканье толпы отвели обратно в темницу.
Глава 6. Моровая порча
Еще мгновение назад я была на волосок от гибели, а теперь опять сижу в нагрудном кармане оборванца.
Так и быть, за проявленную смекалку и спасение наших жизней я буду назвать его Хотеном, хотя «Немытый» – подошло бы ему больше.
– Отец неизлечимо болен. Я бы даже сказал – смертельно. Ни один из лекарей не смог ему помочь, но вдруг за годы скитаний ты стал целителем? – с тенью издевки сказал царевич Здебор и пронзил лицо брата холодным сапфировым взглядом.
Смертные шли по темному коридору, украшенному тусклой потрескавшейся росписью, изображающей птиц с человеческими головами.
Пол жалобно скрипел под их ногами, с высокого стрельчатого потолка свисала паутина, оглушительная тишина резала слух острее, чем мое обоняние – запах чесночной похлебки, которой пообедал сопровождающий нас воин из стражи царевича Здебора.
В мертвенной тишине, достойной моей болотной глуши, мы дошли до крепкой двери, на которой висел массивный замок.
– Добро пожаловать, – с легкой ухмылкой произнес старший царевич и отпер дверь, за которой, по ощущениям, был склеп.
Но нет.
Это был царский чертог, такой же грязный и пустынный, как дворцовые палаты, с потолка которого свисала не паутина, а длинные багровые отрезы ткани.
Вдруг лязгнула цепь.
Здебор бросил взгляд на стражника, и тот, поклонившись, быстро вышел из спальни, заперев за собой дверь на засов.
– Пойдем, брат, поздороваемся с отцом. Ты же его давно не видел, верно? – спросил златокудрый царевич и вдруг обнажил меч, осторожно раздвинув им в стороны красные шторы, от которых пахнуло сладковатым тошнотворным запахом крови. – Его болезнь усилилась, поэтому мы держим его здесь. В заточении. Так безопасней.
– Удобно, – перебил Здебора младший царевич. – Можно править от его имени, пока он, наконец, не умрет. Это ведь ты его заразил?
– Все не так просто, брат, – со зловещей усмешкой отозвался красавчик, осторожно пробираясь через