попросив прощения.
Арон вновь вернулся к мыслям о таинственном Отце:
– И все же, кого они могли так назвать?
– Я как раз и пыталась вам сказать, – напомнила Помпея, достав из-под Плаща Атласа гребешок и начав расчесывать белую гриву. – Когда я встретилась с Танатосом, то разговорила его. Он проболтался, что выполняет перед кем-то свой долг.
– Ты предполагаешь, что этот кто-то и есть «Отец»? – догадался Тюр.
– А как иначе, – ответил Арон за Помпею. – Это объясняет, почему Танатос перед казнью говорил о скорой мести.
– Мне вот что интересно… – Помпея убрала гребешок. – Как агийвский монарх и его верные рыцари не догадались о настоящих намерениях Тана? Он же всем своим видом говорит, что он темная лошадка!
Арон почувствовал себя оскорбленным вместе с народом лошадей.
– Времена были тяжелые, – нехотя оправдался конь. – Танатос явился к Роману Багрогриву сто лет назад, когда агийвцы жили с твердой уверенностью, что они в кольце врагов. Колдун предложил вполне разумные решения наших тогдашних проблем, и со временем мы доверились ему.
– То есть он провел вас как жеребят, – удостоверилась Помпея.
– Он и единорогов по-моему обманул! – Арон решил ударить наугад.
И, похоже, попал в яблочко.
– Это совсем другое! – возразила Помпея.
– Другое не другое, но он вас обманул! Это факт! А вы, единороги, между прочим считались самыми мудрыми созданиями!
– Времена были тяжелые! – Голуборогая явно не подумала над лучшим ответом.
– Я о чем и толкую!
– Замолчите ради Созидателя! – вспылил Тюр. – Что толку ругаться на глупость друг друга! Обманул он лошадей, обманул единорогов! Какая разница?! – Грозокрыл горел гневом. – Вам хотя бы повезло, он притворялся вашим другом. А с нами, пегасами, он не считал нужным нянчиться! Вы вообще знаете, что он творил в Геликонских Горах? А?! – конь и единорожка промолчали. – Мы его называли Цепным Псом. Он на Белерофе вроде страшилки. Только страшилки, замешанной на крови!
Видя, с какой горечью Тюр рассказывает о Танатосе, Арон почувствовал насколько случившееся на Парящем Острове для Грозокрыла настоящая трагедия.
– Мне жаль.
Тюр промолчал и только шмыгнул носом, вытирая слезы серым крылом.
– Да… Тех, кто нам дорог, хм, уже не вернешь… Но… Но отомстить за них мы обязаны!
Арон внимал словам пегаса, как и Помпея. Бурогрив даже подумал, что будь такое возможно, он не задумываясь принял бы Тюра в Орден. Но тогда придется серьезно поменять вращение самой Гинеи.
– Потому я, Тюр Грозокрыл, принц пегасьего королевства, наследник трона Белерофа – Парящего Острова, заявляю! Я готов пойти с вами хоть на край света, лишь бы стереть проклятого Танатоса с лица Зеленоземья! А вы?! Вы пойдете вместе со мной? На край света?
Что они могли ответить? Тут и без слов все ясно. Хватит только легкого кивка.
– Что это?! – вздрогнула Помпея, услышав странное шуршание.
– Это ничего, –