ты помнишь Юго или Южина, долговязого такого? Ну, вспомнила? Из бистро «Калинэт» у Сен Эсташ?
– И что?
– Где мне его найти?
– На Ампьер.
– В бистро?
Одетт засмеялась, и наконец затушила сигарету.
– Нет, в сточной канаве. Твой Юго проиграл свою забегаловку в картишки, и теперь заливает горе в подворотнях.
Медленно отдаляясь от дома на Арк-дю-Сьель, Жозеф остановился перед перекрёстом: «У Отца Лашеза…Провалиться мне на этом месте, если он там! Нет… Ему меня не провести, пусть побережёт свои тупые уловки для себе подобных». Машина Жозефа сменила курс в сторону набережной…
На правом берегу Сены, практически у самой кромки воды, перед старым арочным мостом в брошенных лодках находили обитель бродяги, прячась с бутылкой абсента под мокрыми от речной влаги брезентами. Отойдя немного вперёд, можно было увидеть довольно широкую, но малолюдную площадь на нижнем ярусе набережной, где обычно оставались зимовать ржавые паромы, неуклюжие баржи и маневренные толкачи-буксиры. Обычно, в середине осени на таких плоскодонках уже начинали расхватывать, как горячие пирожки, места в пустующих каютах чтобы хоть как-то пережить холода. И если даже такому судёнышку приходилось выходить «на работу», то выходило оно уже изрядно подгруженное вот такими теневыми пассажирами.
У причала как раз умиротворённо стояли на приколе четыре замызганные баржи, которые, по-видимому, уже успели обзавестись первыми поселенцами – на сланцево-сером корпусе одной из них уже развивалось под мелодии осеннего ветра всевозможные виды нательного белья. Такая импровизируемая сушка не могла не вызвать нарастающее чувство любопытства познакомиться поближе с бытом этого плавучего дома и его временных жильцов.
Жозеф понимал, что ему нужно устроить провокацию для Конте чтобы тот, если не вышел на свет, то хотя бы начал шевелиться. И чтобы провернуть такой ловкий приём, ему как воздух был необходим… самый обыкновенный бродяга с набережной Сены. Нет, в этом не было никакой загвоздки – найти типичного парижского клошара можно было просто, даже не прилагая малейших усилий – выбирай, что товар на базаре. Всё упиралось лишь в личные качества конкретного типа, и самое главное, как можно дольше он должен был оставаться в равновесии двумя ногами на земле, то есть, быть как можно меньше обработанным спиртом.
Леон старался не показывать свой интерес к уличному бомонду на показ, потому пошёл медленно и беспристрастно вдоль Сены, достав пачку сигарет. Сделав всего лишь несколько затяжек, он как бы невзначай, не оглядываясь, выбросил окурок через плечо. Продолжая размеренно шагать вперёд, он отнюдь не терял бдительности, даже наоборот: его внимание было сконцентрировано на происходящих вокруг мелочах, шорохах и покашливаниях. Интуиция не подвела его: обернувшись в нужный момент, Леон не увидел окурка на земле, зато на его месте стоял вполне подходящий для дела субъект – старик-бродяга в рваном, испещрённом заплатками старом пальто, с повязанным красным в горошек платком на шее, который с наслаждением