будет сменить место жительства. Давайте отметим этот день воссоединения нашей семьи, здесь, рядом с нашими лучшими, верными друзьями. За моих прекрасных ангелов!
После торжественной речи Годена последовал хрустальный звон бокалов и всеобщие поздравления, дружеские объятия, громкий смех и непринуждённая обстановка. Но надолго ли здесь задержится эта идиллия?
Глава 4. Бродяга с Набережной Сены
Колокола собора Сен Эсташ умиротворённо позванивали в этот воскресный полдень, приглашая грешников присоединиться к покаянной молитве. Искомое Жозефом бистро «Калинэт», находившееся как раз на соседнем перекрёстке улицы сразу за святым местом было наглухо заколочено. Сквозь грязные от пыли стёкла можно было рассмотреть перевёрнутые стулья на хаотично раскинутых столах и даже осколки битой посуды и бутылок на полу. Но куда делся долговязый бармен?
«Поразнюхай… Интересно, где? Легко ему раздавать поручения. Чтоб его, этого гада Конте, неудача с самого начала!» – Жозеф, не прельщённый этой воскресной суетой, в гневе сел за руль и отправился на улочку Арк-дю-Сьель с твёрдым намерением притащить Конте в участок.
Поднявшись на четвёртый этаж, Жозеф сразу упёрся в квартиру номер восемьдесят три и вихрем метнулся ломиться внутрь, непрестанно тарабаня в дверь:
– Открой, Одетт, иначе я её разнесу здесь всё в щепки!
Но долго горлопанить не пришлось – под натиском Жозефа дверь распахнулась настежь и перед ним предстала немолодая крашенная блондинка, вальяжно развалившаяся в кресле у окна гостиной, ни на мгновение не расстававшееся с сигаретой.
– Не чего так горячиться, милый, я никогда не запираю дверь. Если тебе не терпелось меня увидеть, спешу тебя огорчить, что ты малость припоздал – я уже года три как не работаю.
– По твоему виду можно сделать вывод что сто три… Где он?
Не церемонясь, он перешагнул порог квартиры и начал рыскать по всем углам, маниакально высматривая любые приметы ненавистного Конте. Сигаретный дым в квартире Одетт повис отравляющим, густым и ощутимо тяжёлым покрывалом от потолка до пола, причём настолько, что даже у заядлого курильщика Леона защекотало в горле. В самый раз не помешало бы зажечь олимпийский факел, чтобы не заблудиться в этом табачном тумане.
Одетт облокотилась на чайный столик и хрипловато засмеялась над отчаянными потугами Леона.
– Где он?! Где?! Где Конте?! Слышишь, отвечай! Мне он нужен! Живым!!!
Последние слова особенно развеселили Одетт:
– Нет, ты невозможен, милый! Помню тебя с той поры, когда из постовых тебя повысили до работы на выездных рейдах по ловле бабочек – и что? Ты совсем не переменился, строя из себя нечто важное, хотя сам и гроша ломанного не стоишь…
Леон не особо слушал её, продолжая устраивать погром в чужой квартире.
– Последний раз спрашиваю, где он?! Если ты не ответишь, у тебя будут серьёзные проблемы, я тебе это гарантирую!
– А чем я тебе помогу?