её глаза горели, и я понял, что сейчас она сорвётся.
– Приведи меня к ней! – выкрикнула она.
Ульрик только тяжело вздохнул, покачав головой.
– Девочка, – сказал он, подняв руки, будто успокаивая дикое животное. – Я даже не знаю, где она сейчас. После того случая я её больше не видел.
– Лжец! – Ари вскрикнула, сделав шаг вперёд. – Ты всё знал! И сейчас врёшь!
Я уже собирался вмешаться, но Ульрик, неожиданно сменив тон, продолжил:
– Но тебя, Ари, я помню прекрасно. Это я купил тебе жильё, когда ты осталась одна. В честь твоего отца, в память о нём. Это я сделал тебя гражданкой четвёртого порядка, чтобы ты ни в чём не нуждалась. И теперь ты обвиняешь меня во всех грехах?
Ари застыла, её дыхание участилось, но она ничего не ответила.
Отец, который до этого сидел молча, нахмурился и спросил:
– Стоп. А как челобот смог её спасти, если она падала с крыши?
Ульрик посмотрел на отца, задумался на мгновение и кивнул, будто соглашаясь, что вопрос справедливый.
– Я там не был, – признался он. – Но ходили слухи. Говорили, что челобот, увидев, как женщина бросила ребёнка с крыши, ринулся вниз. В полёте он схватил девочку и начал разбирать собственное тело, создавая вокруг неё что-то вроде бронированного кокона. Он успел защитить её, но сам… Ну, вы понимаете.
Я посмотрел на Ари, и её лицо побледнело.
– Правда, девочка, – продолжил Ульрик, глядя ей прямо в глаза, – ты тогда сильно пострадала. Позвоночник был разрушен, часть мозга повреждена. На твоё восстановление ушли годы.
Он вздохнул и, сменив тон на более жёсткий, добавил:
– Так что, прежде чем на меня артифачить, вспомни, кому ты обязана своей жизнью.
Слова Ульрика повисли в воздухе, как гром среди ясного неба. Я посмотрел на Ари, и на её лице отразилась буря эмоций – гнев, боль, растерянность. Она попыталась что-то сказать, но голос её предал, и она просто отвернулась, опустив голову.
Отец встал из-за стола, бросив на Ульрика холодный взгляд.
– Хватит, Ульрик, – сказал он твёрдо. – Зачем давить на ребёнка?
Ульрик вздохнул, выпрямился, и напряжение, которое витало в воздухе, словно стало спадать.
– Извини, Гена, – ответил он, подняв руки в примирительном жесте. – Знаю, перегнул. Но правда должна быть сказана.
Отец медленно кивнул, а потом, избегая взгляда Ари, посмотрел на меня.
– Макс, – обратился он спокойно. – Уведи Ари на свежий воздух. Пусть проветрится.
Я молча кивнул, встал и положил руку на плечо Ари. Она вздрогнула, но послушно поднялась.
Мы вышли на крыльцо, и она остановилась, глядя куда-то в никуда.
– Тебе лучше? – тихо спросил я.
Она не ответила, только слегка покачала головой.
Через несколько минут из дома вышли отец и Ульрик. Они стояли в стороне, тихо о чём-то переговариваясь. Ульрик выглядел спокойным, но в его взгляде читалась усталость.
– Ну что, Гена, – наконец сказал он, пожимая отцу руку. – Время мне двигаться дальше.
Отец кивнул.
– Ульрик, ну не