незамеченным, нужно действовать.
Хальдор слегка наклонил голову, словно прислушиваясь к шепотам, которых никто, кроме него, не мог слышать.
– Ты знаешь, что любопытство – это первый шаг в лес, – сказал Хальдор, глядя прямо в маску жреца. – А лес не прощает.
– Что ты прикажешь сделать? – спросил жрец.
Хальдор на мгновение замолчал, затем сделал шаг к огню. Его тень казалась ещё больше, ещё страшнее, отбрасывая на деревья и камни причудливые формы.
– Ничего. Для тебя ничего. Я сам справлюсь с ней, – сказал он, его голос был тихим, почти шёпотом. – Ее путь уже выбран.
– Ты хочешь, чтобы она продолжала? – в голосе жреца не было ни удивления, ни сомнения.
– Пусть боги направляют её. Если она достойна, она дойдёт до конца. Если нет… – Хальдор посмотрел на огонь, его лицо оставалось спокойным. – Она станет жертвой.
Огонь вспыхнул, вырвавшись на мгновение выше, как будто сам лес услышал его слова и ответил ему. Жрец не двинулся с места, но его тень задрожала.
– А если она узнает слишком много? Если не справится с бременем? – спросил он после долгой паузы.
Хальдор слегка улыбнулся, но его улыбка была лишена тепла.
– Тогда она увидит истину, – ответил он, – а истина, как и лес, никогда не бывает милосердной.
Жрец кивнул, его маска блеснула в свете огня. Он медленно развернулся и растворился в тенях, оставив Хальдора одного.
Хальдор поднял взгляд к деревьям. Их ветви шевелились, как живые, шёпот ветра звучал почти как голоса. Он снова поднял нож, и его голос, низкий и твёрдый, слился с треском огня.
– Вы хотите ее? – прошептал он. – Или она – ваша посланница?
Лес молчал. Или, возможно, говорил, но его слова были понятны только огню да безмолвным богам.
***Астрид проснулась резко, будто ее кто-то толкнул. Комната была погружена в темный, вязкий мрак, разрезаемый лишь слабым отблеском молодой луны, пробивавшейся сквозь щель в ставнях. Ее дыхание было тяжёлым, сердце бешено колотилось, а тело казалось парализованным от внезапного страха.
Сначала она подумала, что её разбудил ветер. Он часто завывал за окнами, проникая сквозь щели, играя с крышами домов. Но этот звук был другим. Тихим, почти неразличимым, похожим на шёпот множества голосов, которые говорили одновременно, перебивая друг друга. Она села на кровати, прислушиваясь, чувствуя, как волосы на ее руках и затылке встают дыбом. Шепот был где-то рядом, но невозможно было понять, откуда он доносится.
«Сана?» – мелькнула мысль, и она сжала пальцы, чувствуя, как ладони холодеют от пота.
Шепот усилился, став настойчивее. Это были слова, но она не могла разобрать их смысла. Звуки переплетались, сливались в единое гудение, будто лес сам нашёптывал ей свою тайну так лихорадочно и отчаянно.
– Кто здесь? – прошептала она, её голос дрожал.
Ответа не последовало, только шёпот продолжал пульсировать в воздухе, проникать под кожу.
Она встала с кровати, босые ноги дрожали, когда она ступила на холодный пол.