лицо нашей героини и, казалось, что девушка способна вызывать его своей улыбкой. Хотя, возможно солнце само было причиной веселости губ.
В парке было пустынно. Ветерок и достаточно сильная прохлада не вызывали желания у людей прогуливаться на воздухе. Клавдию это не смущало. Сегодня ей хотелось одиночества. Она плавно шагала, подчиняясь ритму неслышимой музыки, под которую танцует осенняя листва. Она была вместе со своими мыслями. Деревья, окружавшие ее, качали своими ветками в такт этой музыки и тем самым сопровождали нашу героиню. Настроение было сказочным.
Внезапный порыв ветра сорвал с дерева красно-желтый кленовый лист и понес его играючи к ногам девушки. Она наклонилась, приподняла его и начала рассматривать. Лист был большой и красивый. Мелкие прожилки причудливо нарисовали витиеватый, паутинчатый рисунок. Зубчатые края трилистника были идеальны по форме, поверхность представляла плавный переход из желтого цвета в красный. Лист так и просился на картину. Клава повертела его в руке, возникло мимолетное желание взять его с собой. Но, так как он исполнил уже свое назначение – принести эстетическое удовольствие человеку, его бросили на землю, и он присоединился к своим собратьям. Природа в очередной раз скидывала свой покров, готовясь к длинному зимнему сну. День сокращался, и вечерние сумерки начали захватывать пространство. Холодало. В парке начали появляться прохожие, идущие с работы домой. Они торопились, разогревая движением свои тела. Нужно было возвращаться домой, но идти туда Клаве не хотелось. Однако, как говориться – нравиться не нравиться …, а идти приходиться.
Черная, железная решетка, прикрывавшая вход в арку, за которой располагался двор Клавиного дома, была раскрыта внутрь. Ветер подметал невидимым веником листву тротуаров и, не церемонясь, заносил ее в темноту арочного прохода. Вокруг было пусто. Клава зябко кутала руки в рукава пальто и спешила поскорей оказаться в ощущении родного места. Дверь подъезда была приоткрыта, ее половинки не подходили друг к другу плотно, одна была фиксирована, а второй играл ветер, медленно открывая и резко захлопывая. Клава миновала дверь, и каблучки ее туфель звонко зацокали по каменным ступеням лестницы. Она продрогла и торопилась к теплу, но неприятные чувства, связанные с домом на мгновение коснулись ее, и она замедлила шаг. Как раз в тот момент, когда Клава ступила на лестничную клетку, ее мать выкрикивала отцу следующее:
– … и дочь мы Клавой назвали в честь твоей мамочки дорогой!
Родители скандалили. Это явление было обычным в их семье. А в последнее время приобрело характер частого. Скандал проходил за дверями квартиры, и Клава не слышала этих слов. А началось все вот как.
Мама пришла с работы уставшая. Она со вздохом положила сумочку с плетеным ремешком на коридорную полочку, присела на маленький стульчик с чувством облегчения сняла туфли с натруженных ног. Встала и пошла в спальную. Проходя по коридору, она увидела мужа, сидящего в кресле по середине зала. Он читал газету и был обращен к ней затылком.
– Ты