"преступник в маске добродетели" – так Рина писала о нём. Это зацепка. Надо обратиться…
…В полицию… Не отмахнутся ли? Но другого пути нет.
Там лишь покачали головами и ничего не сделали. Ничего. Снова.»
Через неделю:
«Не знаю, что происходит, но чувствую, что за мной следят. Человек в капюшоне словно тень скользил за мной повсюду несколько дней подряд, а потом исчез. Как будто его и не было. Логика подсказывает попросить о помощи. Но я больше не доверяю полиции – в конце концов, кому какое дело?
Купила перцовый баллончик, но он вряд ли пригодится (пустая трата денег). Никто даже не заметит, если что-то случится.»
Эта вся информация, которую удалось нарыть за прошедший год.
Не густо, конечно, но зато теперь у меня появился план действий. Начать расследование стоило с самого подозрительного – со столовой. Точнее, с бывшего помещения столовой, где сейчас располагался центр детской психологической помощи "Наше Дело". Звучит невинно, правда? Но я нутром чуяла – с ним определенно что-то не так.
Рина, моя Рина, однажды туда обращалась: у нее давно были панические атаки, и только когда центр распахнул свои двери, она набралась смелости заняться лечением. Но там, по её словам, ничего толком не сделали. Она прекратила приёмы. Сказала: – "Бесполезно". А у нас не было причин сомневаться.
Но из её дневника стало ясно другое: за нашей спиной она продолжала регулярно посещать это место. И некоторые записи о нем откровенно пугали.
Желая убедиться, что все не так прозрачно, как кажется, я собиралась пробраться в сдаваемое помещение. Еще на этапе подготовки поняла: внутри ждет что-то интересное. Центр работал по графику только в первые месяцы после открытия, сейчас же окна в "столовой" оказались наглухо зашторены все время, а двери, вечно заперты, даже в рабочие часы. Из-за этого я не знала, когда будет лучше устроить вылазку. Ночной дозор отпадал сразу: после смерти Рины, мама очень за меня волновалась. Буквально поселилась на пороге моей комнаты. Однажды, помню, чуть не плакала, говоря, что благодарит всех святых за то, что я осталась цела, ведь в ту ночь мы с подругой вместе возвращались домой. Правда, спустя год она, конечно, подуспокоилась, но все равно не давала мне полной свободы. И ни за что не отпустила бы гулять по темноте. Несмотря на это, единственное, что имело значение, – действовать. Подгадать момент и проникнуть в чёртово логово.
Да, план был далек от совершенства, но это лучше, чем ничего. Захлопнув блокнот с пометками, я на пару минут зависла, прокручивая в голове детали сегодняшнего вечера, а затем, подхватив рюкзак, побежала в школу, чтобы не пропустить первый урок по литературе.
Этот день тянулся бесконечно, оставляя горькое послевкусие. По окончании уроков, школа словно превратилась в улей: все гудели, стекаясь в актовый зал, где устроили вечер-реквием по случаю годовщины трагедии. Показательные коллективные рыдания. Я не собиралась участвовать в этом цирке. Схватив рюкзак, буквально вылетела из класса, лавируя между