горной водицей. Андрей представил чистые жаберки, живые воротца с чуткой бахромкой. Говорок журчал не такой «диалехтный», как у Налима, но родной, сибирский. Так говорят молодые сибирячки, вроде и по-нонешнему, но с вворотом какого-нибудь старинного бабушкиного словечка, звучащего именно в юных устах особенно драгоценно. «Хм… Хорошая Щучка… Удивительно».
– Я отдохну чуть-чуть… К тебе разговор большой. Ты же… – Щучка сделала паузу и сказала, очень тонко выдержав равновесие между вопросительным и утверждающим тоном: – Поможешь нам? Ты не торопишься?
– Нет конечно… Невестка правда с этой водой…
– Господи… Да какой разговор. Щас Ведру скажу…
– Да не надо, я люблю сам…
Щуку вдруг как подменили: она заговорила совсем другим, стальным с продрожью, голосом.
– Так, Андрей Василич, давайте-ка все эти «люблю – не люблю» отставим… Чтобы они не звучали никогда. Иначе непонятно, зачем я здесь… Рискую… Ради дела можно и чтоб ведро начерпало.
– Слушаюсь, сударыня.
– Вот это другой разговор. Теперь слушай меня внимательно: Кустов со Звирой, уж не знаю, чья затея, скорее всего, Кустова… хотят из вашего заказника свой улов выудить. Что про Кустова скажешь?
– Бывший Звирин муж, директор заповедника, федеральная уже контора, под Москвой ходит. Большой жук и старый дурак. Жадный на деньги, хочет туристов возить на тайменя, но не в свой заповедник, а рядышком. Со Звирой удивительно дружит по деловой части. Подозреваю, что развод для «виду фихтивнова». В общем тот ещё звироящер.
– Всё так. В общем, есть такое понятие «охранная зона заповедника…» Вот они и подсовывают её в виде заказника.
– Да т-ты чё! – вскрикнул Андрей. – Они хотят к заповеднику кусок прирезать? Буферну зону! И сказать: «Просили заказник? Вот и получите!» А какой кусок?
– Ничего не знаю пока…
– Опупеть! Хотят на нашем горбу въехать!
– В общем, будет совещание в городе, и тебя пригласят, и Звиру, и Кустова. Да, и ещё учти, что в министерство кто-то пишет, что вы против заказника, мол, и «так со всех сторон обложили», рыбачить-охотиться не дадут, дескать, родовые угодья, «прадеды ишо ходели». И что в посёлке обсудили и чуть не сход был.
– Какой сход?
– Ну такой. Что местное население против.
– Мы сами бучу затеяли – и против?! Хорошая, кстати, тема для рассказа: человек сам на себя пишет в прокуратуру!
– В общем, надо что-то делать. У тебя в какой поре-то всё?
– Ждём решения в регионе.
– Три года ждём. «А воз и ныне там».
– Ты прямо как мой брат.
– Меня вот слушанья беспокоят… Вы должны обсудить в посёлке заказник. А ведь многим плевать вообще на всё. Зато тебя да охотников милое дело поподозревать в выгоде…
– Милое дело.
– Вроде вы тех выгоните, а сами тайменьим туризмом займётесь. Я вот Налима послушала, как он тут на лососёвых попёр! У вас, похоже, тоже каждый на себя тянет.
– Да па-ста-янно… – с жаром говорил Андрей. –