в воздухе растопыренными пальцами, прикидывая значительность суммы. – Но это все ладно. – Женщина в задумчивости, как бы даже не сознавая, что делает, наполнила стаканчик водкой, все в той же задумчивости выпила, закусила огурцом. Во время всех этих действий выражение лица ее не менялось, оставаясь таким же отрешенным. – Я вот что хочу сказать… Вроде как видела я эту девушку, вроде как видела.
– Какую девушку?
– Пострадавшую.
– Вы имеете в виду…
– Да ничего я не имею в виду! – вдруг сказала она раздраженно. – Имеете в виду, не имеете в виду… Путаюсь я в этих словах. Чуть попроще. Я говорю о той зарезанной, которую нашли в юшковской квартире. Во время всех этих осмотров там многие вертелись, и я вертелась. И когда выносили, рядом оказалась. По ней, конечно, пятна всякие пошли, но глаза открытые и выражение оставалось, как у живой… И я сказала себе… Элька, да ты же ее видела! А где, когда, с кем… Ума не приложу.
– Может быть, она подруга Юшковой?
– Вряд ли… Другая кровь.
– В каком смысле?
– Юшкова и эта погибшая… Они разных кровей, такие не становятся подругами.
– Может быть, она приходила с Величковским?
– Вы думаете? – Элеонора Юрьевна склонила голову набок.
– Предполагаю.
– А может, я ее во сне видела?
– Тоже не исключено, – вежливо согласился Худолей, опасаясь сбить женщину с тонких, неуловимых воспоминаний.
– Должна вам сказать, молодой человек, вернее, предостеречь, чтобы вы не слишком доверяли моим словам. Могу очень даже запросто подвести. Меня вот, например, сейчас такое чувство охватило, будто я и вас встречала… Такое может быть?
– Вполне.
– Вы заглядывали когда-нибудь в наш двор до этого кошмарного убийства?
– Не исключено. – Худолей действительно бывал здесь, и не один раз. Так что воспоминания женщины, как выясняется, не столь уж и расплывчаты были, не столь уж и неуловимы. – Скажите, Элеонора Юрьевна… А как бы мне найти этого Величковского?
– Нет ничего более простого. – Она приподняла настольное стекло и, плюнув на палец, подцепила маленький белый прямоугольничек. – Он здесь каждому изловчился сунуть свою визитку. Плиточник! – сказала она таким тоном, будто одно это все объясняло. – Ему нужны заказы. И он раздает визитки десятками. Авось кто-то клюнет и пригласит сделать ремонт.
– И что? Клюют?
– Он хоть и хмырь болотный, но плитку кладет неплохо. У него две страсти в жизни – бабы и плитка.
– И там и там он одинаково мастеровит?
– Про баб не знаю, врать не буду. А что касается плитки – зайдите еще раз в юшковскую квартиру. Зайдите в туалет нашего домоуправления, – она ткнула большим пальцем куда-то за спину.
Визитка была совершенно потрясающего качества. На упругом белом пластике был нанесен, видимо, герб самого Величковского – переплетенные малярные кисти, мастерок, еще какие-то хитроумные приспособления. Тут же крупно набраны фамилия, имя, отчество и длинный