Могущества, стоящего у окна, то его характер как нельзя яснее читается в кустистых черных бровях, выпуклых надбровных дугах, красноватом лице человека, не терпящего, когда низшие ему противятся.
Входя, мы слышим голос Могущества:
– Если говорить об этом, то мы по крайней мере знаем, что у нее есть ребенок, который, как бы то ни было, рожден в законном браке. И это нам на руку.
– Конечно, – томно вставляет дама, – если считать неопровержимой законность происхождения ее отца.
– Что ж, раз уж та сторона не сумела опровергнуть ее за полвека, вряд ли она преуспеет сейчас. – Ответ Могущества звучит твердо, но почтительно. – Хотя я бы почувствовал себя куда более уверенно, если б нашлась брачная запись. И кстати, последние донесения подсказали мне идею, где ее искать.
– Как любопытно. – Ноту интереса Надменность, однако, в свои слова не вкладывает, считая это вульгарным. – Объясните, будьте добры, что вы имеете в виду.
– Если позволите, я тотчас объяснюсь. Но если это в самом деле та женщина, которую мы ищем, то как же ей хватило смелости поселиться в той самой деревне?
– Я подробно расспросила свою служащую, – холодно и подчеркнуто бесстрастно произносит дама, – и она ни минуты не сомневается, что служанка, сопровождавшая ребенка, упомянула это имя.
– Это нелепо! – нетерпеливо восклицает Богатство. – Какой-то бред. Разве лисица, спасаясь от собак, побежит прямиком в их конуру!
– В первое мгновение я и сам так подумал, – слышится хладнокровный голос у окна. – Однако достаточным подтверждением служит то, что с тем местом существует связь через ее… ее покровителя, Фортисквинса.
– И что вы рекомендуете предпринять? – спрашивает дама.
– Я предлагаю использовать прямой путь, но одновременно продолжать окольные действия, к которым мы уже прибегли. В первую очередь…
Он замолкает, потому что в залу входят двое лакеев со свечами.
– Не задернуть ли портьеры, миледи? – спрашивает один из лакеев.
– Да, Эдвард.
Джентльмен в черном отходит от окна в глубину комнаты, лакеи расставляют на пристенных столиках свечи, потом задергивают портьеры. Молчание прерывается только после того, как за ними тихонько захлопнулась дверь. Тогда (с какой стати Могуществу замечать Обслугу?) джентльмен в черном продолжает, словно бы не прерывался:
– Под прямым путем я – с вашего разрешения – ра-зумею вот что: я отправлюсь туда и сам с нею поговорю.
– Не опасно ли это, – удивляется Надменность, – притом что за вами ведется наблюдение? Если ее обнаружит та сторона…
Она смолкает.
– От наблюдателей я сумею скрыться. Один из них стережет сейчас на улице, потому-то я и стоял в окне. Постоянно им показываясь, я их избаловал, усыпил бдительность и теперь проскользну у них между пальцев.
Дама усмехается.
– И вы уверены, что она согласится это