открыла дверь и зашла в палату.
Миша не спал, он лежал и все слышал. Это было видно по его глазам, в них еще плескались искорки смеха. Но, увидев Римму, он сразу сделал недовольное и хмурое лицо.
– Ты зачем приехала, я не хочу тебя видеть. Уезжай, – недовольно проговорил он.
Римма, все еще находящаяся в запале после стычки со свекровью, жестко сказала:
– Не переживай. Я приехала проститься. Вот твои вещи привезла, которые могут тебе понадобиться, врач просил кое-какие документы. Скорейшего выздоровления. Пока.
Римма увидела, как от удивления расширились глаза мужа, промелькнул испуг, он сделал движение, будто хотел схватить её за руку, но потом вредность взяла свое, он отвернулся. Римма круто повернулась и пошла вон, невольно подумав, что Миша – достойный сын своей матери.
Войдя в палату, она не закрыла двери и сейчас увидела свекровь в проеме дверей, которая стояла с таким же удивленным выражением на лице, как и у сына.
Римма гордо вскинула голову и прошла мимо свекрови, не удостоив ее взглядом.
Та долго смотрела ей вслед, покачивая головой, вот, мол, она оказывается, какая, может зубки показывать.
А Римма вышла из больницы, отошла за угол и села на скамейку. Ей было не по себе, ее трясло, она ведь никогда открыто не перечила свекрови, да и с мужем старалась быть всегда ласковой и предупредительной. И тут такое высказать, да еще когда Миша болен. Ей вдруг захотелось пойти обратно, извиниться перед ними, но умом она понимала, что поступила правильно. И, если она пойдет к ним сейчас виниться, то навсегда останется для них ничтожеством, над которым можно измываться.
Римма встала и направилась к остановке. Проходя через больничный парк, она спиной почувствовала чей-то взгляд. Повернувшись, она увидела свекровь, которая стояла у окна и смотрела на нее. Римма нарочито весело улыбнулась и пошла прочь веселой и бодрой походкой, хотя на душе у нее скребли кошки.
Приехав домой, она с радостью увидела свет в окнах. «Урра, папка приехал», – обрадовалась Римма. Забегая во двор, увидела, что скотина вся обихожена, влетев в дом, увидела не только отца, но и Анютку.
– Как, и дочка здесь? Как хорошо, что ты приехала, доченька. Мне так тебя не хватало, – радостно говорила Римма, сама тиская и тетешкая свою ненаглядную принцессу.
Та весело смеясь, отбивалась:
– Мам! Мне щекотно, мама.
Глядя на веселых и горячо любимых девочек, Юрий Будаевич обнял обеих. Римма притихла в объятиях. Господи, как хорошо, когда рядом любимые и любящие люди. Если б еще Миша был бы рядом!
В том, что он вернется, почему-то Римма была теперь уверена. Его растерянный взгляд сказал ей больше, чем его злые слова. И свекровь смотрела ей вслед тоже растерянным и немного удивленным взглядом.
В последующие дни она провела с отцом и дочерью, им было хорошо вместе, спокойно. Они не могли наговориться, часто ходили гулять в лес, на речку. Анечка была так рада присутствию родных, их вниманию, что носилась повсюду с веселым и звонким смехом. И ни разу, заметили оба,