внутрь пробирался холод.
Благо, что сопровождающий его человек не заставил себя долго ждать.
– Да вы располагайтесь, не стесняйтесь.
И, положив на тускло поблёскивающую поверхность стола белую папку с ботиночными шнурками, удалился, бесшумно закрыв за собой дверь.
У Муртазы колотилось сердце. О Аллах, и из-за таких вот папок рушились судьбы, безвременно обрывались жизни?! И не толстая ведь вовсе…
На обложке номер, имя, фамилия, отчество и ниже «70 статья – пропаганда и агитация против советской власти». И ещё: «Cтатья 318, пункт 1 – сопротивление милиции и народному дружиннику». А это что значит? Какое сопротивление милиции может оказать молодая девушка?
Муртаза дрожащей рукой развязал бывший когда-то белым, но от прикосновения множества рук ставший серым шнурок. На первой странице внутри были приклеены две фотографии. Из первой прямо смотрела черноволосая девушка в белом платье с широко раскрытыми, точно распахнутыми глазами. На второй была та же девушка в профиль. У Муртазы перехватило дыхание. И это его будущая мать? Та студентка, которая запечатлена на фотографиях из красного сундучка, весёлая, задорная, с искристыми глазами? А как она смотрелась в зеркало – на фотографии получилась в анфас и в профиль, словно спрашивала, смеясь: «А ну, кто из вас лучше меня?»
Невозможно поверить, но это была она. Такие же дорогие сердцу черты. Но кто сделал её лицо таким потерянным, кто погасил искры в глазах, поселил в них отчаяние и беспомощность? Кто сделал застывшими, деревянными её тонкую шею и узкие плечи?
Муртаза закрыл глаза, старался унять боль в сердце. На вопросы, причинявшие эту боль, должны были ответить следующие страницы из этой папки.
Вот первые две из них: на тетрадных листочках в голубую линеечку выстроены аккуратные, ровненькие буквы. Написано только с одной стороны листа – удобно читать. «При проверке поступивших сигналов выяснено следующее…»
«Каких сигналов? А где они?» – эти вопросы укололи сердце Муртазы. Но на бумаге это не уточнялось. «Кадерметова высказывает слова осуждения политики коммунистической партии и советского государства, обвиняет их в несправедливостях по отношению к отдельным личностям и целым национальностям. Используя своё высокое положение секретаря комсомольской организации, защищает хулителей коммунистических идей и подстрекателей к протестам, поддерживает их. Пишет жалостливые стихи о печальной судьбе крымских татар, собирает подписи с обращением в Верховный Совет с требованием предоставить право крымским татарам вернуться на свою родину. Для этих целей замышляет создать организацию. Дед её был осуждён и сослан на Беломорканал. Во время личной беседы она заявила, что осуждает методы работы органов госбезопасности, что знает имена некоторых наших осведомителей, и грозилась разоблачить их».
От этих слов Муртазу бросило в дрожь. «Исходя из вышеизложенного, мы пришли к следующему выводу: учитывая необходимость защиты своих сотрудников и сохранения авторитета органов среди населения,