дела, тем самым признавая, что Парфёнова решила уйти из жизни добровольно, никто её к этому не побуждал, а уж тем более не убивал.
Но причины, побудившие её сделать это, остались невыясненными. Впрочем, Воронин не особо их выяснял. Разумеется, здоровые, красивые, двадцатилетние девушки без каких-либо серьёзных причин из жизни не уходят. Причины – несчастная любовь, скрытая депрессия, финансовые проблемы, что-нибудь в этом роде – но Воронина это уже не особенно занимало. Главное, Парфёнова ушла из жизни добровольно. Это был факт, а до всего остального следователю дела не было.
Но несколько дней тому назад на Воронина поступила жалоба от матери пострадавшей. Она упрекала следователя в некачественном расследовании обстоятельств гибели Парфёновой, причём мать настаивала, что её дочку, всё-таки, убили. Главной причиной, по мнению матери, была версия о зомбировании.
Понятно, что после гибели дочки мать была слегка не в себе. Этим и только этим можно было объяснить столь экзотическую версию. С таким же успехом можно было предположить, что девушку задушили инопланетяне.
Как бы там ни было, прокурор поручил Воронину ещё раз допросить всех свидетелей. И лишь после этого снова вынести заключение об отказе в возбуждении уголовного дела.
За два дня Воронин допросил всех, кого мог – подруг, преподавателей, сослуживцев. Первоначальные факты подтверждались – Парфёнова ушла из жизни добровольно. Но тайну, заставившую её это сделать, унесла с собой.
Последней, кто мог добавить к сказанному что-либо новое, была Лиза Мыскина, сослуживица Парфёновой, которая в прошлый раз осталась не опрошенной.
Лиза быстро пересказала Воронину всё, что она думала о смерти подруги и теперь смотрела на следователя своими красивыми, голубеющими между створками тяжёлых век, глазами.
– Что ещё можете добавить?
Мыскина пожала плечами.
Воронин ткнул окурок в пепельницу.
– Так что же, всё – таки, заставило её полезть в петлю? Как вы думаете?
Мыскина всхлипнула.
– Понятия не имею. Всё было так хорошо. После обеда мы сходили в кафе. Выпили кофе. У Тани было замечательное настроение. А через полчаса она уже висела в петле.
Воронин откинулся на спинку стула.
– А до обеда у нее тоже было хорошее настроение?
Мыскина улыбнулась.
– Ну, да. И до обеда. А после кофе стало ещё лучше. Знаете, она давно мечтала о такой блузке.
– Какой блузке?
Мыскина виновато улыбнулась
– В обед мы частенько заглядываем на « секонд-хендовский» развал. На Сенном… Там порой можно найти хорошие вещи.
Воронин улыбнулся и незаметно скользнул взглядом под стол, на свои брюки.
– Так! И что это была за блузка?
Мыскина вздохнула.
– Очень хорошая блузка. Версаче. И всего лишь за 70 рублей. Представляете?
Воронин ещё раз глянул на свои бежевые штаны.
– Очень