фильмов жестокого жанра. Клуб продаёт студии, а я – на утро, получаю дополнительные пару сотен.
– …Чья кровь на полу? – слегка охрипшим голосом решил спросить.
– Не забивай лишним голову. Тебе это не надо знать…
– Твоя?
После того, как отбросила в сторону мусор, присела ему на колени и посмотрела уже настоящим взглядом. Он уловил едва ли заметное волнение перед незнакомцем. Он раньше такого не замечал и не помнит, потому что часто был пьян.
Потрепав за хвостик, нервно, облизнула сухие губы и вздохнула, почесав нос.
– У тебя есть ещё семь часов… Если не хочешь меня вон в ту клетку загонять, или просто выпороть задницу, или связывать наручниками…, нужно уходить в другую комнату.
– Нет, ты что? – возмутился.
А она, всё ещё, сидела на коленях, как на седле, и видно было ему, что ей неловко.
– Хорошо. – тихо сказала. – Ты меня спас, практически, так что…, проси, что хочешь. Исполню любое желание…
– Подари мне последнюю ночь! – внезапно попросил.
– А поконкретнее? Что бы ты хотел, чтобы я сделала…, что-то такое в чем жене стыдно признаться, её попросить? На меня помочиться, например. Или…
– Нет-нет! – нахмурился. – Хочу побыть в твоих руках.
Она снова ухмыльнулась.
– Делай со мной, что хочешь. – добавил ещё.
Она сперва засомневалась в том, что правильно его поняла, – поёрзала на коленях, окинув, взглядом комнату. Посмотрев на деревянный огромный стул для экзекуций, ухмыльнулась ехидно.
– Что хочешь, говоришь? – потянув к себе за шею, просто взяла и поцеловала несколько раз. Потом ещё раз, ещё и, наконец, вспомнив знакомый сладкий вкус, оторвалась. – Можно я проведу с тобой одну спокойную ночь, в тёплой и мягкой постели? – спросила полушёпотом, безобидным тоном. Взяла его голову в руки.
Он ей кивнул молча.
– Тогда, за мной!
Вскочила и повела за руку, подбирая его вещи на ходу. Нащупав невидимую кнопку в стене, нажала и…, плавно отодвинулась дверь, переход в спальную комнату, залитая мягким оранжевым светом, с большущей кроватью. Он узнал эту комнату, – там он с ней, полупьяный, по ночам говорил, пока она отсыпалась. Вспомнил тот запах.
Не успел он следом зайти, как она запрыгнула ему на руки, повисла, как обезьянка, не шее, и впилась в его губы. Зазвенели бубенчики эльфа, скользнула цепочка, на пол упала кепка и, пошатнувшись, пошёл туда, где должна быть постель. Её губы были сухие, тонкие, и колечко, на нижней, черкалось об его зубы. А она, не обращая внимания на всякие мелочи, в порыве страсти, искала края одежды, покусывала его губы, по привычке тихо стонала, и ногами сдавливала его туловище, прижималась писей к животу. А та зудела, свербела, была влажная и просила себе внутрь здоровое мужское «тело».
Внезапно, он отодрал её от себя и бросил на кровать, наклонившись над ней.
– Ты чего? – не много не поняла.
– Что мне делать?
Она только нахмурила брови.
– Мне одежду