с её центром стали отчётливо видны два симметрично расположенных пульсирующих зеленоватых участка. Сама аномалия внезапно изогнулась, изменив очертания, вытягиваясь навстречу роботу подобно огромному призрачному слизняку.
– Живое! – изумлённо выдохнул Кентор. Он внезапно осознал, что никем ранее не виданное подземное создание находится совсем рядом, практически перед кабиной, где полулежали двое людей, такие беспомощные перед неизвестным, ограниченные бесконечной надеждой на свои высокие технологии и совершенно не готовые психологически к их бесполезности.
Вдруг откуда-то из глубины существа Кентора поднялся животный ужас. Он мгновенно возник из ниоткуда, как и предательская слабость во всех мышцах, и сковал молодого исследователя целиком. Не в силах сдвинуться с места из-за внезапной немощи, охватившей конечности, он слышал собственное участившееся сердцебиение и в панике наблюдал за тем, как в такт ударам его сердца быстро сокращаются два зелёных островка в теле неведомого пришельца, выгнувшегося дугой на тепловой карте. Оно определённо тянулось им навстречу, каким-то образом отлично чувствуя их присутствие через кабину, так же как и сами люди теперь болезненно ощущали это создание. Передняя часть существа ритмично раскачивалась. Кентор обнаружил, что язык не слушается его, и он не в силах пошевелить даже пальцем, чтобы как-то повлиять на ситуацию. Его прошиб ледяной пот. Судя по напряженному молчанию и отрывистому дыханию Зейна, с ним творилось то же самое. Молчаливая борьба давалась старшему товарищу ещё тяжелее.
Таинственный “слизень” гипнотически покачивался, будто набрасывая невидимые петли подкашивающей дурноты на шеи Гевралов с каждым отточенным движением того, что должно было быть его головной частью. Безмолвная угроза ясно читалась обездвиженными исследователями в этих зловещих, размеренных изгибах. Дрон продолжал снимать его с близкой дистанции, вероятнее всего, вторгаясь при этом на территорию существа и провоцируя в ответ агрессивное поведение. Но отозвать машину подальше уже не хватало сил.
Кентор ощутил, что периодически на несколько мгновений теряет сознание. Его мозг словно засыпал, и на то, чтобы вырваться из дремоты, требовалось каждый раз чуть больше сознательного усилия, а воля его пропорционально убывала. По всем нервным центрам тела словно пробегали слабые электрические разряды, неприятные покалывания цепочками перемещались от кончиков пальцев к спинному мозгу. Он заставил себя отвести взгляд от чудовища, превозмогая приступы тошноты. Это помогло остаться в полубессознательном состоянии ещё несколько спасительных секунд, но контроль над телом не вернуло.
Инстинктивный страх от осознания неминуемой смерти пробрался в сознание Кентора. Конечно, он знал о редких трагических событиях в ходе других миссий Совета, сталкивался с гибелью людей на Марсе и ранее, но никогда прежде не приходилось ему так остро прочувствовать хрупкость собственной жизни и осознать,