открывал для них безграничные возможности для жизни на Красной планете и её подробного изучения.
5. Дети нового времени
Эпоха освоения была настоящим взрывом инженерной мысли и самым горячим периодом исследований Красной планеты. Всё было тогда впервые, каждое новое открытие – научной сенсацией на вес золота, обсуждавшейся по вечерам во всех жилых модулях. Отец Кентора прибыл на Марс с первым кораблём колонизации в девятнадцать лет, досрочно закончив с отличием обучение на Земле, и уже через год принял участие в возведении городского купола. Увлечённый собственными романтическими мечтами о расцвете нового общества, он был постоянным запевалой в любой инициативе, пусть и не имеющей отношения к его инженерной специальности, и неустанно предлагал собственные. Даже спустя годы труда, познакомившись в поездке с обворожительной девушкой, при всей своей юности бывшей замечательным специалистом по локальному терраформированию, он не растерял ни капли рабочего энтузиазма. Заставить его выделить время на личную жизнь было решительно невозможно – но парадокс заключался в том, что именно эта фанатичная приверженность мечте стала причиной его прочного союза с будущей женой, которую восхищали его опыт и энергия, а приличная разница в возрасте совершенно не смущала. Она принимала в жизни растущей колонии не менее активное участие, быстро став одной из её ключевых фигур. Их пара, крепко сплотившаяся на полях бесчисленных экспедиций, строек и лабораторных экспериментов, навсегда запомнилась коллегам как самый красивый и плодотворный тандем в истории Совета Гевралов.
Кентор родился в более спокойные времена, когда блестящая полусфера Элизиума уже более десятилетия возвышалась у края нагорья. Отец был в возрасте и считал, что именно теперь, пока перед старостью остаётся в запасе несколько лет, самое время позаботиться и о создании семьи. Ещё через три года у будущего исследователя появилась сестра.
В соответствии с Уставом Совета, дети, рождённые на Марсе, воспитывались в открытой социальной среде, стимулирующей глубокое освоение естественных наук и ориентированность на извечные нравственные принципы. Их родителями, без преувеличения, были все Гевралы: любой колонист, согласно Уставу, разделял часть почётной ответственности по присмотру за малышами. Да и помимо обязательств, каждый учёный-переселенец вдали от родной планеты считал приятной и необременительной возможность пообщаться с ребятами и поделиться с ними своими знаниями и умениями. Воспитатели, имевшие профессиональное педагогическое образование, на Марсе изначально были не слишком многочисленными, так как требования эпохи колонизации ставили перед ними обязательное условие обладать ещё и технической специальностью; поэтому к моменту рождения первых марсиан, когда потребность в обучении нового поколения назрела, слово “Учитель” произносилось с торжественным придыханием и писалось исключительно с заглавной буквы. Человек эрудированный,