Мама у меня Локшина.
Глава 6
– Вас ждет работа!
– Вас ждет работа!
– Вас ждет работа!
Металлический голос разносится из квадратных ящиков громкоговорителей. В его властном тоне нет ничего человеческого. он не груб, но настойчив.
Повинуясь ему, из бетонных домов парами и поодиночке выходят люди. они собираются в центре площади, строятся, равняют ряды – все это без единого слова под мерный счет громкоговорителей.
– Семь часов сорок одна минута!..
– Семь часов сорок две минуты!..
Лялик-Локшин читал с «выражением». Марк слушал и орлом оглядывал притихший класс. Это же была его идея. Откуда она явилась, он и представить не мог. Явилась и явилась… А потом он заразил ею своих друзей. И кто-то с готовностью подхватил ее, кто-то со скрипом согласился, а кто-то с ехидной улыбкой сказал: – Ну, ну…
– Ну, ну… – прошелестел мудропед Рихтер, когда Марк объявил «Групповой отчет от Трудовом воспитании!».
– Оповестите!..
– Люди одеты одинаково: серые брюки, серые куртки, серые береты.
Движения их скупы и однообразны. На лицах – стандартное выражение сытости и физического здоровья.
– Семь часов сорок три минуты!..
Люди терпеливо ожидают отстающих. Никто никого не торопит, все делается само собой, привычно и споро.
– Семь часов сорок четыре минуты!..
Лялик-Локшин был из тех, кто принял идею на «ура». Он, вообще, любил все, что выходило за рамки. Поэтому и читал, как полагалось – «металлическим» голосом.
А вот Енот-Энтин не был в восторге от затеи Марка. Но от друзей отставать не хотел. И даже внес в свою часть придуманную им «живинку»:
– В числе последних на площадь вбегает пара, к которой следует присмотреться.
Это мужчина и женщина. Одинаковая одежда, одинаковая штампованная округлость лиц и приглаженность фигур делают разницу в поле неразличимой. Но движения их несколько выпадают из механического единообразия собравшихся. В глазах у них тень какой-то неуравновешенности, они смотрят живее и беспокойнее.
– Семь часов сорок пять минут!..
Словно по команде, люди поворачиваются направо и ровным спортивным шагом покидают площадь.
Они идут по широкой асфальтированной улице. Они проходят мимо серых бетонных домиков, в скучной симметрии расставленных слева и справа от дороги.
Домики одинаковы по стилю и цвету, по мертвенной тишине и пустынности их гладких асфальтированных двориков.
– Семь часов сорок семь минут!..
Марк оглядел класс. Все слушали. В тишине раздавался только скрип федерхалтера. Мудропед Рихтер старательно записывал что-то. Енот-Энтин провел языком по пересохшим губам и продолжал:
– Люди шагают бодро. Они смотрят в затылок вперед идущим, и только знакомая нам пара изредка обменивается взглядами, в которых теплится что-то иное, кроме многолетней привычки друг к другу.
– Семь