чтобы быстрее доехать:
– Сестра! Как хорошо, что Вы здесь! – и он сжал руку Нэнси, едва та встала с плетёного кресла, – Жена с Мэри?
– Нет. Я уговорила её прилечь. Мэри ещё не совсем оправилась после инъекции морфия. За ней присматривает одна из чернокожих служанок.
– Боже! Всё это ужасно! Это произошло в одно мгновение, едва девочка пробежала под лампой, керосин пролился ей на платье, и она сама вспыхнула факелом… – губы отца дрогнули.
Мистер Смит был невысоким, крепким, коренным бушменом с бронзовым загаром лица и лучистыми морщинками вокруг глаз.
– Как она, сестра? Говорите всю правду!
– В общем… не очень. Её бы в больницу положить. Есть опасность осложнения, которое в домашних условиях не вылечишь.
Лишь на счастливый случай надеяться не стоит…
– Конечно, нет. Пойду, взгляну на неё… Можно?
– Пока нет. Я сама пойду к Мэри.
Пол Смит бросил взгляд на открытую дверь веранды, где рядом с колыбелькой его дочери висел чемоданчик медсестры.
– Потом я научу Вас промывать и обрабатывать раны. А сейчас Вы, наверное, устали.
– Может, миссис Смит так думает, но это не так. Поездка не была утомительной, и у меня была возможность отдохнуть – утро было прохладным. Умывался я холодной водой да и запасы её пополнил. И он отвернулся, слегка подёргивая плечами.
– Мистер Смит, по крайней мере, первый кризис миновал. А значит, есть надежда…
– Да-да… Мне надо увидеться с женой.
Нэнси, в это время ушла в отведённую ей комнату, чтобы ополоснуться в тазу и переодеться в свежую форму.
Остальные дети – русая девочка лет шести и маленький мальчик – заглянули в распахнутую дверь, но тут же убежали, едва Нэнси, попыталась заговорить с ними. Как дикари из буша.
А на другой день у Мэри поднялась температура. Она чувствовала неутолимую жажду, но почти не пила – плохой знак!
Рядом со станцией росло лимонное дерево, с которого Нэнси, сорвала несколько плодов и выжала из них сок на веранде.
У Мэри разболелась обожжённая спина, на которой она лежала.
– По-моему, я смогу погрузить её, – рассуждала Нэнси, – Есть небольшая ванночка, куда бы она поместилась?
Хорошо, что сегодня тепло. Девочке нельзя переохлаждаться. Надо приготовить чуть тёплую ванну.
И Нэнси приготовила содовую ванну и, продезинфицировав присыпкой раны малышки, она опустила её в ванночку, придерживая за голову.
– Вода не пропустит воздух на раны, – пояснила она матери, успокаивающей дочку.
Мэри слабо заплакала, но выпила немного молока и съела жидкой каши, которую дала ей мать.
На третий день ожоги приобрели угрожающие формы.
Мэри перенесли в колыбельку, обработав раны раствором пикриновой кислоты. Но температура её тела не спадала. На четвёртый день она подскочила до 104° F. Девочка лежала в полузабытьи. А Нэнси была в отчаяньи.
На лицо